— Тоха! Скажи ему, что это бред! — прошу я.
— Киса, прости… — извиняющимся тоном говорит Антон.
— Киса? Уверен?
Я смахиваю злые слёзы с щек.
— Чёрт, Май… Может, не надо? — начинает неуверенно Антон.
— Нет. Уговор — есть уговор, — безапелляционно заявляет Май. — Я не обижу Веронику. Ты же знаешь.
— Знаю. Но она не в восторге.
Парни разговаривают между собой так, словно меня нет рядом. Я двигаюсь в сторону, но меня останавливают сразу две руки, лёгшие на плечи.
— Вероника, постой, — чуть мягче говорит Май. — С тобой не произойдёт ничего страшного. Ничего, к чему бы ты оказалась не готова.
Фраза звучит как-то двусмысленно, но Май говорит, глядя мне в глаза:
— Обещаю.
Антон ободряюще гладит меня по плечам, спускается ладонью по спине и сжимает попку. Воздух наэлектризован так, что даже это небольшое прикосновение заставляет меня вздрогнуть.
— Дай нам минутку, Май.
— Хорошо. Пока пойду развлекать гостей. И вернусь за Вероникой. Ровно через минуту.
Май удаляется с довольной улыбкой на пухлых губах. Больше всего мне хочется стереть его ухмылочку.
— Ника, кисонька моя… Не будь такой злюкой, — просит Антон, прижимая меня к стене.
Одна рука ложится на грудь, сжимая её, второй рукой Антон гладит меня по спине, то и дело сжимая попку.
— Ты проиграл меня в карты. Как вещь!..
— Ты для меня не вещь, Ника.
Антон наклоняется, целуя шею. Надо бы послать и Антона, и Мая, но от Антона чертовски вкусно пахнет. А тепло его тела не даёт здраво мыслить. Или это вино всё ещё шумит в голове? Но я млею от мужских прикосновений.
— Ты очень-очень красивая, самая лучшая, — убеждает меня Антон. — Май…
— Чёрт!.. Вот это уже лишнее.
— Май тебя не обидит, — заверяет Антон, нагло накрывая мои губы своими, толкается языком и посасывает мои губы.
— С чего вдруг такая уверенность? Ты знаешь своего друга так, что можешь сказать, о чём он будет думать?..
— Нет. Май держит своё слово. Не обидит…
Антон мягко мнёт мою грудь, соски вытягиваются под тканью лёгкого платья.
— М-м-м, я тебя так хочу, Ника.
— Тогда уедем сейчас? — прошу я.
— Май тогда просто навсегда закроет двери передо мной.
Я смеюсь.
— То есть ты боишься потерять своего друга, но не боишься потерять меня?
— Я тебя не потеряю, — уверенно заявляет Антон. — Ни за что. Ни при каких обстоятельствах. Ты — моя… Ничего не имеет значения.
— Ничего? — спрашиваю я, чувствуя горячее дыхание Антона на своих губах. Понимаю, что уже приоткрыла губы, желая почувствовать его поцелуй.
— Ничего… И ничего из того, что, возможно, произойдёт, тоже не будет иметь значения, — говорит Антон, начиная меня целовать быстро и жадно.
