— Но от плода придётся избавиться! И это не обсуждается, — жёстко говорит Тихонов.
— Папа, я ещё не рожала. Аборт…
— Я отдам тебя в самую лучшую клинику, Лика. Не переживай. На маленьком сроке вроде дают таблетку и это безопасно.
— Но я…
— Послушай, дочка. Я пошёл тебе на уступки. Теперь — твоя очередь. Будешь упрямиться — прикончу Анварова просто за то, что он засрал тебе мозги. От ребёнка придётся избавиться в любом случае.
Тон отца не подразумевает возражений. У Тихонова начинает трезвонить телефон — громко и очень настойчиво.
— Извини, это очень важно. Мне нужно вернуться
Тихонов легко поднимается, говоря на ходу:
— Я обо всём договорюсь, Анжела.
Я смотрю на него с мольбой. Он увлечён своим телефоном и не замечает меня.
— Па… — коротко зову его.
Он оборачивается с вопросом в глазах.
— Да, Лика. В чём дело?
— Ты так уверен, что всё пройдёт без осложнений?
Отец чертыхается.
— Ты молода и здорова. Да, я уверен.
Но поймав мой скептический взгляд, он сдаётся:
— Ладно. Признаю, что ты наблюдалась не в самой лучшей клинике. Если ты сомневаешься, то сначала пройдёшь полное медицинское обследование в лучшей из клиник. На это уйдёт три-четыре дня. Если не будет выявлено осложнений, то аборт состоится.
Я, как и отец, уверена в себе. Я здорова и ни на что не жалуюсь. Это лишь способ потянуть время как можно дольше. Мне нужно разобраться в себе. Беременность, как и её прерывание — это серьёзный шаг.
— Увидимся вечером за ужином, — прощается отец, добавляя весомо. — Сегодня к нам на семейный ужин заглянет Черкашин. Будь с ним приветливее…
От слов отца кровь стынет в жилах.
— Что, уже подыскал мне жениха? Нет кандидата помоложе? Черкашин мне в отцы годится!
— Лика, мы поговорим об этом позднее. Разумеется, не при Аркадии. Ты ему очень… — подчёркивает. — Очень понравилась.
— Седина в бороду, бес в ребро! — бурчу себе под нос.
— Я всё слышу, — доносится до меня голос отца, уже находящегося за дверью.
Я негодую ещё полминуты молча. Но потом вскакиваю и бегу вниз, за отцом.
Хочу сказать ему, что он ничем не лучше Анварова! Тот присвоил меня себе и распоряжался, как вещью, а отец решает мою судьбу!
Из других соображений, но с тем же эффектом. Он не считается с моим мнением.
Вылетев в коридор из-за угла, притормаживаю, заметив отца, говорящего с Владом.
Позы и отца, и брата сильно напряжены. Они о чём-то спорят.
Я осторожно приближаюсь, стараясь остаться незамеченной. Потом выглядываю из-за угла, прислушиваясь к разговору.
