— Что было потом?
— Да ничего. Я активно поднимался в своей сфере. Когда всё устаканилось, попытался наладить контакт с сыном. Всё шло своим ходом, пока Влад не попросил меня о помощи в одном вопросе. С девушкой. Показал фотку, а меня словно переклинило — будто Олеську вижу. Узнал самое основное — и вот, пожалуйста! Олеся мне в прошлом соврала о датах и сроках! Сейчас я чётко понимаю, что ты моя дочь, а не Григория!
— И всё же я слышу только слова! Без доказательств. Слова и старый скандал. Я хочу реальное подтверждение!
Я упрямо стою на своём. Не в силах смириться с тем, что этот жёсткий, властный человек теперь будет управлять моей жизнью.
— Сделаем тест-ДНК. Сегодня же, — заявляет Тихонов.
Посещение специальной лаборатории отнимает совсем немного времени.
Результаты будут готовы уже через два дня. Тогда точно станет известно, приходится ли Тихонов мне отцом. В глубине души я уверена, что это так. Просто хочу оттянуть момент неизбежного.
Хочется, чтобы Тихонов рассказал о себе подробнее. В то же время я робею перед ним.
Остро чувствую его привычку повелевать и устранять проблемы кардинальным путём, поэтому с опаской смотрю в его сторону.
Пытаюсь представить, какой бы была моя жизнь в полной семье с настоящими родителями.
Вероятно, жизнь нельзя было бы назвать безоблачной. Тихонов неоднократно сидел в тюрьме, открыто говоря об этом. Чем он занимается сейчас, даже представить страшно.
Тихонов перехватывает мой осторожный взгляд, говоря прямо:
— Хочешь спросить о чём-то?
— О многом. И ни о чём. Сложно сосредоточиться…
— Можешь жить своей привычной жизнью. С поправкой на то, что я твой отец. У тебя будет всё необходимое, — щедро обещает Тихонов. Хмурится, видя входящий телефонный звонок. — Подожди меня здесь. Я недолго.
Тихонов отходит от автомобиля на несколько метров.
Я достаю телефон, отвечаю на пропущенные сообщения от подруги.
Моя жизнь делает странные кульбиты то вверх, то вниз. Описывая их, можно собрать материала на остросюжетный роман.
Один из диалогов не даёт мне покоя. Переписка с Рустамом. Жаркая и откровенная, заставляющая меня гореть даже на большом расстоянии.
Я словно проворачиваю кинжал в открытой ране, загружая переписку с ним.
Больно-больно и становится ещё больнее.
Даже дышать не получается. Только всхлипываю и давлюсь непрошеными слезами.
"Онлайн…" — горит значок.
Рустам сейчас находится в сети! Я могу написать ему. Ответит он или нет? Палец замирает над сенсорной клавиатурой.
