Я чуть не забыла про Ваню, как загипнотизированная погрузившись в самые мрачные глубины своего воображения. Ваня нашарил в темноте выключатель и включил свет. Свет вовсе не был ярким и радостным и не озарил все вокруг. Я раньше и не замечала, что лампочка на веранде такая тусклая. Она светила мутным желтым светом, как будто пробивавшимся сквозь толщу воды.
— Спокойной ночи, — сказал Ваня, распахнув передо мной дверь в гостиную.
— Ага, — только и смогла выдавить я.
Я шагнула на порог, причем этот шаг стоил мне невероятных усилий. У меня было ощущение, что я поднимаюсь на эшафот. Я стояла, смотрела вперед и с замиранием сердца ждала, когда за моей спиной закроется дверь. У меня был самый настоящий столбняк, не позволяющий мне не только нормально двигаться, но и связно думать.
— Я буду поблизости, — услышала я далекий голос Вани.
— Что? — я резко обернулась.
— Я говорю, что буду рядом. Тебе нечего бояться.
— Что значит «рядом»?
— Это значит — недалеко, близко.
— Нет, — сказала я. — Я не хочу, чтобы ты спал на крыльце.
— В этот раз я не усну, — пообещал Ваня.
— Я тоже не усну, если буду знать, что ты тут бродишь один, в темноте и холоде.
Ваня улыбнулся.
— По-моему, ночь очень даже теплая, — сказал он.
— А по-моему, жутко холодно. У меня даже зубы стучат.
— Может, они стучат не от холода? — осторожно спросил Ваня.
Я пожала плечами. У меня уже не было сил строить из себя храбрую амазонку. Я очень боялась остаться одна в своем доме, ставшем таким чужим и враждебным…
— Если ты все равно не собирался идти домой спать, и я тоже спать ни капли не хочу, то, может, зайдешь? — скороговоркой произнесла я, не глядя на Ваню.
Ваня шагнул в гостиную и закрыл за собой дверь. Я подошла к окну и задернула шторы, тщательно проследив, чтобы не осталось никаких щелей. Обернувшись, я увидела, что Ваня бродит по гостиной, разглядывая разные сувениры и безделушки, выставленные на застекленных полках. Я без сил опустилась на диван и уставилась в темно-серый экран телевизора. Через секунду я подскочила, как ужаленная. Жуткий скрип или даже потусторонний скрежет пронзил тишину. Какофония звуков завершилась гулким ударом, и я снова рухнула на диван. Часы! Это всего лишь часы, которые в кои то веки решили отбить полночь двенадцатью ударами. Слушая удары часов, я чувствовала, как мое сердце подпрыгивает в груди, причем прыжки эти казались мне хаотичными и неравномерными.
Ваня остановился, глядя на меня и слушая удары.
