Фар лишь покачал головой. Слуга слишком много болтает. То, что в этом мире чувство, возникающее между мужчиной и женщиной, возводят в культ, было шоком для Ду. В Мадин всё просто: если женщина подходит тебе по рождению и статусу, мила на вид, то заключается союз для воспроизведения потомства. Ради продолжения жизни, ради благополучия Повелителя и всего мира Мадин.
- Эйч-Ду говорил, что любовь сравнивают с болезнью, - весело продолжал Селл. - И я видел одержимость в глазах фири, но ошибся в причине. Она хотела выжить, и это мне понятно. Но вот зачем ты сделал это, - он ткнул пальцем в грудь Фара, где переливался Ар-Кетч, - я не понимаю. Видимо, это и есть любовь. Это странная болезнь, во время которой совершаешь необъяснимые глупости.
- Это ты болтаешь глупости, - спокойно ответил Фар. - Мои решения неоспоримы.
- О да, мой Повелитель, - иронично отозвался Селл и низко поклонился брату. Поднял лицо и посмотрел хитро: - Некоторые твои решения неоспоримо глупы! Расскажи ты фири, почему ей нужно вернуться - побежала бы в тот же миг! Но нет, зачем Повелителю очевидные методы? Нужно изобрести... этот, как его тут называют... странная штука с движущимися кругами.
- Велосипед, - машинально отозвался Фар и вздохнул: - Ты не понимаешь. Даже если Ульяна захочет вернуться из чувства ответственности, она не сможет этого сделать.
- Почему? - искренне удивился Селл.
Фар задумчиво посмотрел на брата и помедлил с ответом. Повелитель знал, как болезненна правда, но Селл уже смог просочиться в этот мир. Значило это лишь одно, и смириться с этим будет сложно, но придётся. Обратного пути нет, а, значит, пришло время открыть брату правду.
- Скоро ты сам об этом узнаешь, - проговорил Фар и пристально посмотрел в светлые глаза Селла: - Ты сумел проникнуть сквозь завесу, окунуться в другой мир, потому что кровь фири пробудилась в тебе. Как ты думаешь, почему так случилось?
- Я беспокоился, - помрачнел Селл. - Анитоки Мота постепенно окружали ваш остров, но Эйч-Ду исправно показывался воинам то в твоём образе, то в виде Ульяны. Слуга не мог приказать анитокам убираться, тогда бы его разоблачили. Приходилось мириться с медленной осадой. Каждый день напряжение нарастало, по Обителям поползли неприятные слухи.
Фар сжал челюсти и медленно выдохнул. Ощущать себя беспомощным было до болезненного унизительно. Пока Повелитель привязан к этому миру, Мадин в опасности.
- Честно говоря, я сам не знаю, как оно получилось, - пожал плечами Селл. - Я пытался пересечь завесу снова и снова, как ты, но лишь проскакивал сквозь облака. Спросил бы Эйч-Ду, но не посмел поднимать анитоков Обители Повелителя, а без них не пробиться.
