Я подпрыгиваю, когда мой телефон начинает играть мелодию справа от моей ноги. Я специально держу его рядом с собой с самого утра. Я принимала душ, оставив его на умывальнике, насыпала хлопья в тарелку, он лежал на столешнице, я на матрасе, он тоже. И этот чертов гаджет заставлял меня вздрогнуть уже два раза. Первый раз звонила Эви, второй – Мелисса прислала сообщение с адресом проведения завтрашней съемки. До сих пор не могу поверить, что согласилась на такое. Надеюсь, что не сильно облажаюсь.
На этот раз мое сердце замирает, когда я вижу его имя. Я сижу и пялюсь на свой телефон, боясь взять в руки, будто он проклятый. Я обижена на Лукаса. Если я побегу на первый его зов, буду ощущать себя еще более жалкой.
Я не хочу ощущать себя жалкой. Я сыта этим по горло.
Взявшаяся из ниоткуда уверенность в себе заставляет меня отклонить входящий звонок, и я мгновенно начинаю гордиться собой.
А если быть честной до конца, сам факт того, что он пытается со мной связаться, пусть и через девятнадцать часов (хотя, кто считает) после своего побега, заставляет мое сердце бешено и радостно стучать, насколько бы наивно это не было. Глупое сердце.
Телефон еще раз пиликает, давая знать о входящем сообщении
.
Лукас: Я знаю, где ты живешь, так что это только вопрос времени, когда мы поговорим. Но мы поговорим.
Хм. Возможно, мне стоило взять трубку, чтобы распознать тон, в который окрашены его слова.
В понедельник я спешу домой, чтобы переодеться и оставить сумку с конспектами, прежде чем поеду на фотосессию к Мелиссе. Эви шлет мне селфи с белой яхты, она сама тоже во всем белом, ее волосы торчат в разные стороны от ветра. Я отправляю ей до слез хохочущий смайлик, пока поднимаюсь по ступенькам и чуть не врезаюсь в своего отца, пока пытаюсь выудить из сумочки ключи и засунуть в нее телефон одновременно.
– Папа? – я машинально обнимаю его и целую в щеку. – Что ты тут делаешь?
– Приехал навестить свою малышку. Посмотреть, как ты обживаешь свое микроскопическое гнездышко. – Я смотрю на него укоризненно, после чего он ретируется, – Которое стало еще лучше благодаря появлению кровати, я хотел сказать. Что уже хорошо. Когда у тебя появится еще хотя бы диван, чтобы я мог удобно присесть, когда заскакиваю в гости, и шкаф…
Стоп, стоп, стоп. Что?
– Ты купил мне кровать? – обрываю я его речь на полуслове.
Он сводит брови к центру, когда смотрит на меня, как на полоумную.
– Я? Нет, я не покупал тебе кровать. Ты сама ее купила.
