Праздничный обед должен был плавно перейти в ужин, и я вяло ковыряла еду в тарелке. Есть уже не хотелось, хотелось пойти в лабораторию и посмотреть, что там с моей новой бумагой. Но вместо этого я сидела и слушала неясный гул и смех на другом конце длинного стола и готовилась потихоньку слинять из пиршественного зала.
Мои соседи увлеклись беседой. Святоши слева на полном серьезе обсуждали сколько демонов могут поместиться на кончике булавки.
Справа, бояре из свиты Великого князя спорили о том, как низко должны им кланяться простолюдины.
А я улучила момент и незаметно выскользнула из-за стола. Хватит. У меня уже уши в трубочку сворачиваются и смех разбирает.
Но сбежать не удалось. Только я тихой сапой вылезла из-за стола, как раздался голос Святого отца:
— Куда же ты, Василиса? Неужто наше общество тебе не по нраву?
Вот ведь! И ведь даже не смотрел в мою сторону! Как заметил. Но раз уж так, то…
— Даже не знаю, — сокрушенно вздохнула я и потупила глазки, — что вам ответить, святой отец. От моего места, — я кивнула опустевшее место на скамье, — до вашего общества слишком далеко, чтобы оценить его привлекательность.
Приехавшие святоши разом возмущенно ахнули, бояре посмотрели недовольно, а святой отец с Великим князем переглянулись и расхохотались.
— Есть истина в твоих словах, — согласился со мной святой отец, когда отсмеялся. И кивнул святоше из своей свиты, сидевшему рядом с нашим святошей, — пересядь! А ты, Василиса, — махнул он рукой, подзывая меня, — иди сюда. И то верно, держать такую языкастую да красивую девку лучше под рукой.
Вот это уже другое дело! Я радостно поскакала на новое место. Там я, во-первых, буду знать, что они говорят о моих новшествах, во-вторых, смогу по необходимости вставить словечко, и, в-третьих, наведу мосты по поводу бумажных дел.
— Василиса, — Великий князь обратился ко мне, как только я примостила попу на место, — Светозар говорит, что идея привлечь нищих и бродяг к уборке города, расставить мусорные бочки и вывозить мусор строго в одно место принадлежит тебе?
— Великий князь, — склонила я голову, — я бы могла сказать, что это так и есть, и вы никогда бы не узнали правду. Но я не хочу вам лгать. Я просто дочь купца, и всю свою жизнь прожила в деревне и не видела ничего, кроме окрестных лесов и полей. Но вот мой отец, упокой Бог его душу, объехал весь белый свет и повидал много стран и народов. Все, о чем вы говорите, это его идеи. Он рассказывал мне о них, возвращаясь из путешествий. А я всего лишь попыталась воплотить их в жизнь…
