В остальном они оставляли её в покое.
Никто вне команды охраны не запрашивал эти отчёты, и Балидор сам надзирал за изменениями статусов всех пленников выше определённого уровня безопасности.
Хоть забытая, хоть нет, Кассандра по-прежнему требовала сильнейшей охраны.
Она определённо была самым опасным пленником из всех, кого они содержали.
Теперь он смотрел, как она наблюдает за ним, пока он медленно пересекал камеру… которая была довольно просторной вопреки тому факту, что она обитала лишь на трети её территории.
Он обошёл её по кругу, как дикую кошку.
Он оценил её aleimi.
Но больше всего он смотрел на её сердце.
Её сердце, структуры которого извратились тёмными фигурами, которые он почти ясно видел после такой долгой работы с ней. Его разум видел в этих чёрных изогнутых структурах вокруг сердца дерево с шипами, только сделанное из гранита… или из окаменелой древесины.
Он чувствовал штамп Дренгов на этих структурах.
Он чувствовал штамп самого Менлима или «Тени», как его часто называли — мессии Дренгов здесь, на Земле.
Даже внутри резервуара Барьерного сдерживания шепотки присутствия Тени по-прежнему сохранялись в её свете, его отпечатки пальцев покрывали её, душа естественные потоки её света этими чёрными, жёсткими структурами.
В глазах Балидора это выглядело почти так, словно в её грудь ударила молния, превратив её aleimi в изогнутую скульптуру из почерневшего стекла и обрезав течение её света в остальные части тела.
Ему казалось, что за многие месяцы работы он вообще ни капли не изменил эту структуру в её aleimi. Даже сейчас эта штука насмехалась над ним, торча из её груди, как лишняя конечность киборга, как нечто незыблемое, вне времени… не поддающееся его навыкам и терпению, несмотря на столетия опыта работы разведчиком.
Это сердце было подобно паззлу-головоломке, который он решительно настроился разгадать.
Однако пока что, похоже, Менлим и Дренги выигрывали.
Конечно, не помогало и то, что Касс по-прежнему оставалась на их стороне.
Она не желала подпускать его к своему сердцу.
Она оберегала эту чёрную, отвратительную, душащую структуру в своём живом aleimi так, будто думала, что может умереть без неё.
Насколько он мог чувствовать в некоторые из наиболее напряжённых их сессий, она могла действительно верить в это… что она умрёт без этого чёрного замка на своём сердце. Конечно, эта вера была подсознательной, но если уж на то пошло, от этого данное убеждение лишь приобретало больше силы. В те несколько раз, когда Балидор поднимал эту тему, Касс вела себя так, будто он совершенно рехнулся, будто ему мерещилось всякое, и хуже всего, будто он намеренно морочит ей голову.
