— Аянокоджи-кун, ты товарищ Судоу-куна, не так ли? — спросила она.
— Ну… Так и есть. Впрочем, почему ты опять это спрашиваешь?
— Ну, просто это немного напрягает. Всеобщее стремление спасти Судоу затухает.
Я оглядел весь класс.
— Похоже так и есть. Возможно, они думают «будь, что будет». Что уже ничего не поделать.
Даже если Сакура, ключевой свидетель, отказала Судоу в помощи, тогда мы не сможем добиться никакого прогресса.
— Я не могу представить, что мы найдем идеальный выход для Судоу.
Давайте просто откажемся от него. — малодушно пробормотал Ике.
— Какого черта, парни? Разве не вы сказали, что поможете мне? — заплакал Судоу.
— Ну, это просто… понимаешь? — Судоу обратился к оставшимся одноклассникам, ища одобрения.
— Даже твои друзья не желают помочь тебе. Какая жалость, — пробормотала Хорикита.
Другие студенты не пытались отрицать слов Ике и Хорикиты.
— Почему я должен терпеть подобное? Вы куча бесполезных придурков!
— Какую занимательную вещь ты говоришь. Разве ты не заметил, что каждый от тебя отворачивается?
— Что ты под этим подразумеваешь?
Наш класс часто очень взвинчен, но сегодня все хуже чем обычно. Однако, поскольку Судоу говорил с Хорикитой, он старался изо всех сил сдерживать себя. Тем не менее, атака пришла на него с неожиданной стороны.
— Не думаешь ли ты, что было бы лучше, если бы тебя отчислили? Твое существование далеко не прекрасно. Нет, фактически, я мог бы сказать, что твоя жизнь убога, Красные волосы-кун.
Голос исходил от парня, проверяющего свое отражение в ручном зеркальце, чтоб поправить свои волосы. Это был Коенджи Рокуске, который даже на фоне остальных странных личностей очень сильно выделялся.
— Какого черта? Еще раз посмеешь так сказать и я порву тебя!
— Для меня было бы неэффективно говорить с тобой, не важно, сколько раз я это сделаю. Если я знаю, что ты слабоумный, тогда не имеет значения, сколько бы раз я не попытался читать тебе лекции, не так ли?
Пока Коенджи говорил, он даже не взглянул на Судоу. Как будто это был монолог. Тут же раздался грохот. Стол взлетел в воздух и раскололся после пинка. Все замерли. Судоу, молчаливый и напряженный, подошел к Коенджи.
— Ладно, хватит. Вы двое, успокойтесь, — сказал Хирата.
Он был единственным парнем, который мог что-то предпринять в этой ужасной ситуации. Мое сердце колотилось в груди.
— Судоу-кун, ты доставляешь тут проблем. Но, Коенджи-кун, ты тоже неправ.
— Фу. Не думаю, что испытывал что-либо неправильное, с тех пор как я родился. Должно быть ты ошибся.
