Ну да, любезность. Как будто есть вариант с нелюбезностью. Девушка окинула быстрым взглядом собравшихся. Нисгард хмуро разглядывал свой почти пустой бокал. Юджи, не в силах скрыть удивление, прикрыла ладошкой рот, мама, словно наседка, была готова броситься на угрожающего её ребёнку коршуна, а папа… папа тоже напрягся. Нужно его опередить. Ведь прямо сейчас герцог ничего плохого ей не сделает, а выслушать его стоит хотя бы из вежливости. Белианна приняла протянутую руку и скромно улыбнулась:
– Буду очень рада, – мило ответила она и, не оглядываясь, вышла из столовой.
Ней Теннингем остановился в тени ближайшей аллеи и шумно втянул воздух.
– Великолепно! – восторженно выдохнул он. – Вы знаете, Белианна, ведь я могу вас так называть? – получив утвердительный кивок, продолжил: – Так вот, Белианна, к сожалению, часто так случается, что мы начинаем ценить некоторые вещи только тогда, когда их теряем. Как давно я не выбирался из душной и пыльной столицы! Зато теперь ценю каждое мгновение единения с природой. Дышу и не могу надышаться, – и герцог опять вдохнул полной грудью.
– Не нужно так загонять себя, ваше сиятельство, – осторожно ответила девушка.
– Я понимаю. Но думаю, и вы понимаете, что сейчас складывается такая обстановка, что либо мы загоним себя сами, либо загонят нас. Да-да, именно нас! Меня, других членов Триумвирата и всех тех, кто нас поддержал и поддерживает. Кто возлагает на нас надежды! Позвольте быть откровенным. Сейчас нам, как никогда, нужно единство. Только вместе мы сможем сохранить не только то, что у нас есть и что нас окружает, – ней Теннингем многозначительно обвёл рукой парк и дом, – но и сами жизни! Наши и наших близких. Вы понимаете меня, Белианна?
– Я так понимаю, вы предлагаете говорить откровенно, без обиняков и обид, ваше сиятельство? – Бель глянула в глаза собеседника.
– О да! Я на это рассчитываю!
– Хорошо. Давайте я буду говорить, а вы меня поправлять. Всё же я девушка, а нам не свойственно глубоко понимать все тонкости высокой политики.
– С удовольствием помогу разобраться.
– Вы заинтересованы в этом браке. Настолько, что осмелились угрожать тем, что готовы лишить папу поместья, а, возможно, и большего. Но позвольте узнать, почему вы решили, что именно этот брак ваше спасение?
– Хм, действительно откровенно, – признал герцог. – Но раз уж мы договорились без обид, то я не буду обижаться, – снисходительно кивнул он и продолжил, зашагав вглубь сада. – Я не угрожаю, я предупреждаю. И ищу выход. Выход для себя, для ваших родителей, для сестры. Вы же не хотите, чтобы с ними что-нибудь случилось? Что нужно сделать, чтобы сохранить прежнюю, – и он опять охватил взмахом руки парк и дом, – жизнь? Даже просто жизнь, – и бросил острый, как нож, взгляд на спутницу.
