Милентина достала кошелёк. Вот эту маленькую можно взять, но ту подрощенную и лысую… нет, она проявит твёрдость и купит только одного щенка. И вдруг она снова поймала взгляд Груши, взгляд, от которого заныли нервные окончания. Подобное чувство Милентина испытывала только тогда, когда смотрела в глаза волку. Тогда ей казалось, что этот взгляд прокладывает невидимую дорожку в какое-то иное измерение. И взгляд Груши не был взглядом просто маленькой собачки. Это был взгляд создания, сердце которого разрывалось от переполнявших его эмоций, опасений, страхов. Это была не собака, это было существо, обуреваемое так понятными Милентине человеческими чувствами. Открыв кошелёк, Милентина протянула заводчице 35 тысячных купюр. Та суетливо пересчитала их и быстренько ретировалась, словно догадываясь, что покупательница вот-вот выйдет из состояния гипноза и откажется от щенков.
Милентина очнулась уже в метро, когда кто-то из пассажиров, глядя на Грушу, заметил: «Какая хорошенькая дворяночка!»
— Это не дворянка, а немецкий шпиц пати-колор, — обиженно отреагировала Милентина.
— Шпиц?! Никогда не видел лысого шпица.
— Она ещё обрастёт — её отец чемпион.
Милентина встала и направилась к выходу. Только сейчас она осознала, какую глупость совершила — в кошельке 100 рублей, на банковской карточке не больше 5-и тысяч, которые придётся потратить на животных, а впереди Новый год. Она отчётливо представила, как придёт домой, и Вася, выкатив глаза, зашипит: «На меня не рассчитывай, в новогоднюю ночь закусывать будешь шпицами».
В прихожей Груша забилась в угол и замерла, втянув в плечи черноухую головку. В дверях своего кабинета показался Вася. Милентина сжалась в ожидании упрёков, криков, брани.
— Прости меня, я признаюсь, что сошла с ума.
— Если осознаёшь свою ошибку, значит не сошла — сумасшедшие никогда не признаются. Но не понимаю, зачем ты это сделала?
— Ну, купилась на дешевизну — пушистые щенки пати-колор стоят 60 тысяч. И жалко её.
— Да, действительно, жалко. Она уже привыкла к тому дому, и не понимала, зачем её везут на рынок, отдают чужой тёте. Бедная собачонка! Но, скажу тебе, — девять собак в доме это уже перебор. Нам вполне хватило бы семи.
Милентина с трудом сдержала улыбку — ещё совсем недавно Вася грозился выставить её за дверь, если она принесёт в дом любую зверушку.
Но вот наступило время выводить Грушу в свет — она была единственным шпицом Милентины, который мог похвастаться громкими титулами всех предков. Не то, что красная малышка Лиза. Собачка выросла с напёрсток и могла бы произвести фурор, но родословной у неё не было вообще. По правде говоря, для Груши Милентина рассчитывала только на оценку «очень хорошо» — она пошла в мать, белого немецкого шпица, заметно отличающегося от квадратненьких с короткой мордочкой и набивной шерстью померанцев — белые шпицы больше походили на маленьких самоедских лаек. И это в лучшем случае. Вообще Милентине казалось, что, несмотря на VIP — родословную и клеймо, здесь замешан папийон. Окрас у Груши был такой, какого не встретишь больше нигде: два симметричных, разделённых белой проточиной черных пятна на мордочке, белый хвост, а шерсть на туловище типа как у кошек окраса шиншилла: у основания волос чёрный, а конец белый, от чего пятна выглядели как чёрные прожилки мрамора. И уши какие-то не такие — большие и широко расставленные. В интернете Милентина прочитала, что утверждённого стандарта пятен у двухцветных шпицев нет, а в Штатах, где и вывели такую разновидность окраса, вообще приветствуется любой новый вариант.
