Да ладно! Это он так прикалывается над ней? Разве есть те, кто не целуются совсем?
Блин, раздражала его самоуверенность!
— Меня без поцелуя даже пальцем не тронешь, — отозвалась Тоня с вызовом, — надо же проверить, что мне тебя, вообще, касаться понравится, а не вывернет сходу…
— Этим пальцем не трону? — перед глазами его указательный палец. — Или вот этим тебя тронуть не дашь, птичка? — уже с пошловатой насмешкой добавил средний. — Или всю ладонь оттолкнешь? — и эта ладонь вдруг опускается на ее губы, скулы, закрывая лицо от всего вокруг… Каким-то острым и новым, запретным для нее искушением дурманя.
Дыхание прервалось, грудь сдавило, горло. На какую-то долю секунды словно в темноте, и нет ничего вокруг, кроме мощного и покоряющего ее тела Дамира!..
Удар сердца… Второй пропустила, как выпало, перевернулось что-то в груди.
Оттолкнула!
Нет, ну у нее тоже самомнения и гордости хватает! Даже если никто ее еще так не заводил с пол-оборота, что она от одних намеков почти кончить готова! Но и вслух признавать подобное — не станет. Не заслужил ничем.
И, спасибо, что он живот ее гладит, а не ниже руку опустил, а то ни черта бы ему не доказала, едва Дамир почувствовал бы, как между бедрами у Тони влажно и жарко, все пульсирует, сливаясь, подстроившись под пульс-толчки его плоти… Чего оба не контролировали, кажется, стараясь на словах сосредоточиться. Тела тянуло, да, кто поспорит? Но есть же и разум…
— Я тебе гарантию даю, что со мной тебе только душу вывернет от удовольствия, — хмыкнул Дамир на ее резкое заявление. Но стало как-то понятно, что она его задела.
Не обидела, а будто вызов бросила и он… принял? Мужские руки на ее теле стали меньше давить. Не убрал, но и не удерживал более.
— Самоуверенно, — покачала головой Тоня, пытаясь мозги прояснить, если честно. — Даже слишком…
— Я всегда отвечаю за свои слова, — хмыкнул Пархомов, продолжая своим тяжелым дыханием ей затылок дразнить, не позволяя пульсу уняться. Ну и кое-чем иным, не менее тяжелым, судя по всему, не ослабляя напора на бедра.
— Да? Тогда… Ты меня в зал обещал проводить, — напомнила, ухватившись за оговорку.
Хотя куда ей в зал, мама дорогая?! У нее же по лицу такой румянец, наверняка, что все додумают то, чего и не было, а лишь намечалось по планам Пархомова!
— Хочешь в зал? — с ленцой и недоверчиво протянул Дамир. — Ну, пошли. Начнем с этого, Тоня.
И этот нахал, напоследок еще раз протиснувшись к телу Тони своим, так же внезапно вытащил ее в коридор, как и втащил! Умудрившись за секунду заправить ее блузу на место. И, явно проверив, что вокруг так никого и нет. Его ладонь переместилась на плечо… А потом на секунду взметнулась вверх, поправив воротничок Тоне. И опять упала на Талию, как приклеенная. Но Пархомов сейчас держался в шаге, и это даже воспринималось со стороны адекватно, наверное.
