Почти все фурии в возрасте полового созревания оказывались отрезанными от мужчин, потому что в тот период влечение самое сильное. Им нужно учится контролю, иначе в порыве страсти они способны в буквальном смысле выжечь своего любовника изнутри.
Каждое третье дело, которое расследовала Самина, как раз было таким. Молодая фурия без должного контроля убивала своего парня. И в этом не было вины девочек. Против природы не попрешь, особенно когда действие гормонов многократно усиливается Иным.
В итоге, оказавшись в изоляции, девушки вынуждены выплескивать плотские желания друг на друге, и это оставляет сильный отпечаток. Многие фурии, когда выходят в мир, боятся мужчин. Боятся, что могут потерять контроль. А мужчины боятся их.
И дело не только в том, что девушка может потерять контроль во время секса. Школы выпускают в мир только полностью готовых фурий, и постельные смерти случаются лишь с одной из тысячи выпускниц.
На дорогах гибнет больше людей.
Дело скорее в пропасти между фурией и её избранником. В фурии всегда будет страх потерять контроль. Кто-то почти его преодолевает, но он живет на задворках сознания у всех. А мужчина рядом с такой женщиной чувствует себя как на пороховой бочке. Каково это, каждый день жить с той, кто может сломать тебя пополам или превратить в пепел силой мысли?
В прошлом году Самина прибыла на вызов, где фурия забила своего мужа до смерти. Превратила его голову в кашу, и это при том, что сама девушка была по комплекции гораздо меньше Самины, а в её муже было минимум сто двадцать килограмм.
Самина пробовала строить отношения с мужчинами, и самые долгие продлились три месяца.
Патрик был милым, добрым.
Девушке казалось, что это оно. Отношения, которые она так хотела. Все казалось идеальным.
Но в итоге он просто ушел…
Наверное, именно в тот момент она решила, что больше не хочет этого. Решила, что через пару лет, когда накопит на собственное жилье, подыщет подходящего кандидата в отцы или обратится в специальный центр, чтобы родить ребенка.
Девушка пригубила вина и прикрыла глаза, но в мыслях все-равно возникал образ Теона. Их полет. Их… поцелуй? Фантазия Самины рисовала ту самую крышу, на которую они приземлились, но тогда Теон её не отпустил, а стал целовать. И фурия не сопротивлялась.
Самина и сама не заметила, как рука, лежащая на животе, опустилась ниже, а пальцы начали распалять пламя внизу живота.
— Уже разогреваешься?
От внезапного вопроса Самина чуть было не подпрыгнула. Генриэтта вернулась незаметно, и теперь девушка чувствовала себя сконфуженной из-за того, что её застукали за самоублажением.
