Залетаю в офис с видом бешеной фурии. На ресепшене пусто. Видимо даже секретарь на собрании в кабинете шефа. Цокаю каблучками по кафельному полу за секунду преодолев половину длинного коридора приемной.
Краем взгляда замечаю, как под ноги шмыгнуло что-то маленькое и скользкое.
Взвизгиваю и подпрыгиваю на месте. Глаза расширились и стали больше земных орбит, когда я увидела под подошвой своих туфель мерзкий противный хвост какой-то ящерицы.
— Твою мать! Что это за хрень!? — поднимаю ногу. Останки маленькой ящерки прилипли к моей подошве. — Откуда в офисе эта гадость!? — оглядываюсь по сторонам. Чищу туфлю об пол. Передергиваю плечами и отхожу на безопасное расстояние. Я где-то читала, что ящерицы очень живучие, а у меня инстинкты самосохранения работают на максималках, знаете ли.
— Ананасик… — слышу я жалобный писклявый голос из-за угла. Оборачиваюсь. Мальчишка, лет шести стоит возле стены и оглядывает безжизненное тело животного. По всей видимости они с усопшим были знакомы. Черт. Сегодня явно не мой день!
— Привет. — осторожно произношу я. — Это был твой друг?
Мальчишка хлопает большими зелеными глазами.
— Да, это был Ананасик. — на его глазах наворачиваются слезы. — Что случилось?
— Ооо… — тяну время. В голове опять обезьянка, стучащая в бубны. — Ананасик погиб. Здесь проходил какой-то мужик и нечаянно наступил на него. — зеленые глаза жалобно взглянули на меня. — Но я уверена, он сейчас в лучшем мире! — постаралась я заверить ребенка, подходя к нему чуть ближе. — А тебя как зовут?
— Арсений… — растерянно отвечает мальчик. — Мой папа тут работает. — понимающе киваю. — Мы должны похоронить Ананасика. — слезы все же расплескались из его глаз. Нижняя губа задрожала. — Иначе его душа никогда не обретет покой… Так дедушка говорит.
Чертыхнулась про себя. На собрание я все равно уже опоздала. Какой смысл туда идти, если оно закончится через пятнадцать минут?
Ободряюще кивнула Арсению и пошла искать в шкафу приемной коробку из-под обуви.
— Мы похороним его в парке через дорогу. — мальчик согласно кивает. — Я уверена, ему там будет очень хорошо.
Арсений молча держал меня за руку, пока мы уныло смотрели на маленькую ямку, выкопанную мною парой минут ранее.
Чувства стыда перед ребенком сжирало меня изнутри.
— Надо что-то сказать. — шепотом произносит мальчик.
— Дааа… — тяну я. — Сколько ему было лет?
— Три месяца… — грустно отвечает ребенок. — По человеческим годам он уже был бы взрослым?
