— А высадишь меня за квартал от «Уайли»? — сбрасывая магнетическое оцепенение, иронично поинтересовалась Шэрен. — Ну, чтобы никто не дай бог не увидел нас вместе.
Ник резко захлопнул папку и кинулся вперед так быстро, что она и не заметила, как оказалась прижатой к столу.
— Ну что за язык! — негодовал он, склоняясь над ней. — Я, кстати, так и не ответил тебе насчет заявлений относительного моего возраста.
— Ник, ты же обещал, — пролепетала Шэрен.
— А я и не трогаю тебя руками, — он демонстративно поднял руки вверх, затем вернул в исходное положение: по каждую сторону от ее бедер.
— Мне кажется, ты жонглируешь словами! — Она нервно бросила взгляд на дверь. — А если кто-то войдет?
Сейчас у нее была настолько призывная и провокационная поза, что никто бы ни в жизнь не поверил, что это все случайность, и Шэрен не пытается соблазнить босса.
— Ко мне просто так не заходят, — веселился Ник, видя ее смущение и бегающий по кабинету испуганный взгляд. — Шэрен, один поцелуй. На удачу.
— Какую удачу?! У тебя и так все получилось!
— Значит, на долгосрочную перспективу. Слияние ведь должно и в будущем приносить прибыль. — Его губы были в дюйме от ее, и Шэрен нужно было либо полностью лечь на стол, чтобы отстраниться, либо прильнуть к Нику и подарить себе маленькую радость.
— Ник… — взмолилась она.
— Один поцелуй, — просил он. — Один.
Шэрен послушно раскрыла губы, когда он провел по ним языком и, уцепившись за лацканы пиджака, закрыла глаза. Мысли о том, как это все неправильно, и что она снова уступает его напору, испарились от удовольствия, которое дарили его губы. А воспоминания о том, что поцелуй, каким бы он ни был упоительным, — самая невинная ласка из подаренных ей той ночью, несколько недель назад, заставляли тело гореть, а низ живота ныть от желания почувствовать его прикосновение. Но Ник, как и обещал, не трогал ее руками, а остатки гордости запрещали молить о ласках.
Сколько прошло времени Шэрен не знала, но, когда поцелуй прервался, почувствовала себя брошенной и нехотя убрала от Ника руки. Он чмокнул ее в нос на прощание и обреченно произнес:
— Ты погубишь меня.
«А ты — меня», — мысленно ответила она.
— Иди, — Ник отстранился от нее, давая возможность встать со стола. — Иначе, еще минута, и я перестану быть человеком слова.
Шэрен фыркнула. Если он всегда так держит слово, выворачивая все как ему удобно, то странно, что Нику вообще кто-то верит. А потом с грустью отметила, что она готова поверить! Если бы он решил солгать о чувствах, она поверила бы, потому что хотела быть с ним. Но Ник даже ложью себя не утруждал. Он и без нее был уверен, что еще чуть-чуть, и Шэрен сама упадет ему в руки, а вернее, в постель, как спелое яблочко. «Надо срочно позвонить бабушке!» — твердо решила Шэрен. Она-то сумеет вставить мозги на место!
