Ты отказала мне два раза…
Все выходные Шэрен провела в каком-то странном предвкушении понедельника. Она и ждала, и боялась его. Ждала, потому что, как бы ни пыталась убедить и Ника, и саму себя, что не хочет быть с ним на тех условиях, которые он предлагал, она хотела. Хотела его всего — целиком и полностью. От этого и боялась работать в непосредственной близости от него. Сомневалась в стойкости своих принципов и привитых бабулей норм поведения. Бабушка Джанетт всегда повторяла одно: уважай себя! Если женщина не уважает себя, то почему ее должен уважать мужчина? А еще, что если мужчина не уважает тебя в малом, то он никогда не будет уважать тебя в большем. Поэтому в субботу после бассейна (единственное, что Шэрен признавала для себя из спорта) она поехала в Окленд к родителям матери.
В их доме Шэрен прожила все детство и, возможно, там она вновь сможет обрести душевное равновесие. Да и беседы с категорично настроенной в отношении большинства мужчин бабушкой всегда поднимали настроение, хоть Шэрен и не разделяла ее взглядов. Да, в их жизни был отвратительный пример мужской трусости и малодушия, но был и очень хороший — дедушка Коул. Десять лет назад, во Франции, Шэрен показалось, что ей встретился мужчина, похожий на него, но сейчас она поняла, насколько ошибалась. Ник был совершенно другим. Плохим или хорошим — Шэрен не бралась судить, но он не для нее. Теперь она была в этом уверена.
Все страхи, мучавшие Шэрен на выходных, отступили, как только началась рабочая неделя. Ник вел себя как образцовый руководитель: никаких двусмысленных намеков или домогательств с его стороны не было, но и холодная отстраненность, сопровождавшая их общение последние недели, исчезла бесследно. Иногда Шэрен даже казалось, что она выиграла звание «Сотрудник года».
Утром понедельника Ник лично объяснил ей, что за сделка должна состояться с «Крайс Эй Джи», и что требуется лично от нее. На ее глазах должно произойти слияние: «Инко Груп», для которой «Беркшир» являлась управляющей компанией, войдет в состав немецкого фармацевтического холдинга. Сделка была очень важной и сулила немалую прибыль, поэтому на каждом, кто хоть как-то задействован в процессе, лежала большая ответственность.
После этого разговора Шэрен перебралась в юридический отдел и полностью погрузилась в работу. Она дословно переводила немецкий вариант договора, а Макс Хаттер — юрист из «Крайс Эй Джи», который прекрасно владел английским, — делал то же самое. Если же возникали спорные моменты или несостыковки в должных быть идентичными документах, юристы с обеих сторон буквально вцеплялись друг другу в глотки, отстаивая права своей компании.
