В жизни Шэрен были привлекательные мужчины, и некоторых она даже любила, но именно в Нике ей виделось нечто особенное, настоящее, внутренняя сила, которая привлекла ее десять лет назад и не отпускала по сей день. И сейчас, не кривя душой и отбросив всю предвзятость, она могла смело заявить, что Ник самый красивый мужчина на земле, а атмосфера веселья, царившая вокруг, на пару с алкоголем сняли все запреты, послали к черту намерения держаться от него подальше и напрочь лишили здравого смысла.
Этой ночью Шэрен была просто женщиной, а Ник — мужчиной. Мужчиной, который нравился ей и которого она желала привлечь, а когда заиграла песня Мишель Легран «Мельницы моего сердца» она решила, что это судьба, и если он не пригласит ее танцевать, Шэрен сделает это сама. Ник пригласил. Молча протянул руку, собираясь увести от притихших поклонников, а она, не сомневаясь, вложила ладонь в его и была бесконечно рада уйти.
Ник провел ее по пышной зеленой лужайке, заставленной круглыми столиками и низкими креслами, туда, где медленно, в такт музыке двигались несколько увлеченных друг другом пар. Развешенные по всему периметру декоративные сверкающие фонарики скупо освещали опустившуюся на город темную ночь, создавая иллюзию летнего сумрака, романтичного, интимного.
— Ma chère, tu es la plus charmante femme à San Francisco, * — сделал комплимент Ник, когда приглашенный артист начал достаточно неплохо выводить текст французской песни.
— Только в Сан-Франциско? — вздернув подбородок, кокетливо спросила Шэрен.
— Нет, не только, — глядя ей в глаза, совершенно серьезно ответил он.
Она опустила голову не желая показывать, как ей приятны его слова, и даже не столько комплименты о ее внешнем очаровании, сколько то, что Ник назвал ее «моя дорогая».
— Ты хорошо говоришь по-французски? — ступая на более прочную почву, чем обольстительные речи на виду у подчиненных, поинтересовался он.
— Сейчас — да, — зачем-то уточнила Шэрен. — Но было время, я и двух слов связать не могла, — шутливо закончила она.
— А я кроме английского знаю только французский, и то исключительно благодаря учебе и наездам во Францию по молодости. И мне ужасно стыдно за это перед лингвистом, — сокрушенно качая головой, признался Ник.
— Франция — любимая страна?
— Хм, — задумался Ник, — скажем так, я много чего люблю, но Франция мне нравится всегда. С ней у меня связано много приятных и даже забавных воспоминаний.
Шэрен улыбнулась, поощряя на дальнейший рассказ. Очень уж ей было интересно, чем он таким приятным занимался в Париже или, может, в долине Луары? Ник какое-то время молча рассматривал молодую женщину, оказавшуюся в его объятиях, пусть и весьма целомудренных, а потом доверительно произнес:
