– Может быть, нам немного выпить? За знакомство, как говорится. – предложил я и подумал, что не мешало бы маму Розы задобрить, и тогда она расскажет абсолютно все, что я хочу знать.
– Я не возражаю.
– Тогда я принесу. – провозгласил дядя. – На свое усмотрение. – а затем ненадолго отошёл.
За то время, пока дядя нес выпивку, я неустанно продолжал наседать на Анну Сигизмундовну, пытаясь выведать у нее все, что хотел знать о Розе. И она сдалась.
– Роза ни с кем не жила с тех пор, как забеременела. И до того тоже ночевала дома. Ума не приложу, когда она успела и кто был тот гад. То есть, папа Кирилла биологический. Знаю только, что звать его Сергей. По поводу графы в свидетельстве у Кирилла, Роза поначалу собралась оставить прочерк, но я ее отговорила, поскольку у ребенка все равно должен быть отец. Как мне казалось, отговорила. Но совсем недавно я обнаружила, что там действительно стоит прочерк. Но, как бы странно это не звучало, отчество у Кирилла не Сергеевич. – она рассмеялась, а я напрягся ещё больше.
Слышать и делать вид, что мне все равно, как какой-то там Сергей сделал моей Розе ребенка и смылся, было более чем гадко. Ревность во мне проснулась и теперь щекотала нервы и вскипевшую кровь до боли в груди.
Анна Сигизмундовна продолжала.
– Роза так его возненавидела, что дала Кириллу отчество Вольфович, а не Сергеевич. Сказала, что Сергей этот в аварии погиб, но лично мне кажется, что она его выгораживает. Не знаю, почему ее выбор пал на это отчество. Может быть, в ее школе был кто-то с именем Вольф, может, музыкант из ее любимой группы. А может, и от балды внук мой Вольфовичем стал.
А это уже шибко интересно стало.
Почему Роза дала сыну такое отчество? Неужели, в честь меня?
Возможно, ведь она, подозреваю, по-настоящему любила меня, и я был ее первым парнем, девственности ее лишил. Давно это было, но не забывается до сих пор. Звёздная ночь за городом. Лето. Мы с Розой лежим на траве. Я ее целую, в очередной раз предлагая заняться любовью. Роза до той поры отказывала мне, аргументируя тем, что ей страшно переходить черту, и она пока что не готова. А я же не унимался. За неделю после знакомства она согласилась. Вернее, это я выбил из нее согласие, поскольку был очень требовательный, а она не смогла выдержать такой пресс. В ту ночь я сделал ее женщиной, а затем отвёз домой…
Воспоминания о былом навеяли тоску и пробудили во мне желание обладать Розой вновь. Взять ее хотел. Но Розы здесь нет. Зато есть ее мать, которую просто необходимо обработать, чтобы та в случае чего повлияла на дочь и ее решение сойтись со мной. Если вдруг та заартачится, когда я предложу стать моей.
