Достаю из внутреннего кармана свой бумажник, вытаскивая из него пару купюр, и с силой вталкиваю их в цепкие ручки «невесты». Она невольно сминает ассигнации фантастически длинными пальцами и окатывает меня внимательным, глубоким взглядом.
– Что это?
– На такси. Езжай домой, я тебе позвоню.
– А ты? Я же твоя невеста, забыл?
В голосе красотки звучат напряжённые нотки, а её узкие ноздри с силой пытаются втянуть побольше кислорода. Видно, она раздосадована своим поражением и до сих пор не может поверить, что на меня её чары нисколько не действуют. Мне захотелось поставить Катерину на место, напомнив ей о том, что она на самом деле, липовая невеста, но вовремя прикусил язык. Не следует незнакомой девчонке вникать в наши разборки.
Это лишнее.
– А мне нужно позаботиться о девушке. Ты не видишь, как ей плохо?
– Но…
– Завтра позвоню, Катя, успокойся.
Припечатываю блондинку суровым голосом.
Ядовито фыркнула и, развернувшись на каблуках, отправилась прочь. В её размашистых нервных движениях отчётливо прорисовывается ярость, но мне всё равно. Никогда Алексей Истомин не прогнётся перед бабой. Получила деньги – должна улыбаться и кивать, как китайский болванчик. Больше с неё я и не требую.
Идиотка.
Смотрю вслед удаляющейся фигуре в белом плаще, и в мозгу бьётся отчаянная мысль – я чертовски ошибся в Кейт, она своим взрывоопасным поведением способна разрушить мою тщательно выстроенную историю. Скандалы в Швеции да ещё от фиктивной невесты мне точно не нужны. Но, к сожалению, другой претендентки у меня нет. А Катю, по крайней мере, я всегда смогу контролировать гонораром.
И пусть только посмеет мне помешать.
– Куда тебя отвести?
Сканирую девчонку рентгеновским зрением и понимаю, что ей просто необходима моя помощь. Да тут не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что со школьницей случилось что-то экстраординарное. На худых плечиках болтается порванная ветровка ядовито-зелёного цвета, а рваные джинсы заляпаны засохшими каплями бордовой жидкости. Такое чувство, что она одевалась на бегу, в сумасшедшей спешке.
На щеках – несколько ссадин, а все руки как будто изрезаны. Суицид? Присматриваюсь – вроде нет, не похоже. Но ужаснее даже не это – на длинной белой шее отчётливо видны следы удушья, а в уголке пухлых губ запеклась кровь.
– Только не домой.
Шепчет, не сводя с меня зелёных, как свежая листва, ясных глаз и неловко теребит кончик тоненькой косички. В душе растекается щемящее чувство теплоты, и я решительно беру девочку за руку. Видимо, на пути школьницы попался какой-то изверг, который довёл её до такого состояния и ей, возможно, требуется медицинская помощь.
