— Как же это произошло? — ахаю я, теряясь в жутких предположениях, в основном о подлости стража со шрамом на лице. — Её столкнули?
— Никто не видел, как это случилось. — Собирая лекарства в мешок, он пожимает плечами. — Надеюсь выяснить это сейчас. Когда я проверял Золетту, она была без сознания, но Тейг, передавая мне зелья, сообщил, что женщина очнулась. Кстати, старший страж тоже разделяет твои подозрения насчёт Орида.
— Монстр, а не человек, — ёжусь я, сочувствуя ещё одной женщине, пострадавшей сегодня от мёртвого стража. — Рада, что этот подонок за порогом жизни. Надеюсь, его заберёт во мрак ваш жестокий бог.
— Твоё проклятие исполнится, — неожиданно серьёзно подтверждает Сеот и отходит к двери. Не оборачиваясь, просит: — Ты же присмотришь за ним ещё недолго?..
— Безусловно, — спешу заверить я и, краснея, поправляюсь: — За ней. Я ни за что не оставлю Лизию!
— Я так и подумал. — В голосе целителя замечаю грустно-ироничную нотку и поджимаю губы. — Она проспит до утра.
Хлопает дверь, и за ней успеваю заметить Тейга, в руке которого блестит серебром обнажённый меч. Кажется, старший страж лорда готов порубить в фарш каждого, кто без спроса приблизится к покоям господина.
Передёргиваю плечами и опускаю взгляд на лорда. Лицо его по-прежнему бледнее выбеленного полотна, на лбу и над верхней губой блестят бисеринки пота, дыхание вырывается изо рта так дёргано, будто каждый вдох даётся с трудом и болью.
Вздохнув, вынимаю из кармана платья платок и осторожно промакиваю тканью испарину. С каждым моим прикосновением лорд будто успокаивается, грудь его поднимается более ровно, лицо расслабляется. Нахмурившись, убираю платок и осторожно провожу кончиками пальцев по мужской щеке. Чувство тревожащей власти над могущественным воином смущает меня.
Уголки губ Вирга дрожат так, словно этот суровый человек вот-вот улыбнётся. Качаю головой: невероятно! Ни разу до этого я не видела улыбку на лице лорда Тьмы. Она кажется невесомой бабочкой, случайно опустившейся на окровавленное острие меча.
Касаюсь обозначившейся на щеке мужчины ямочки и затаиваю дыхание, чтобы не спугнуть чудесное видение. Может, ему снится что-либо приятное? Родина? Мама… Жена. Дети. Я не знаю, что лорд оставил в Норзии. Думать об этом неприятно, и я излишне пытливо принимаюсь рассматривать одежду северянина.
Только сейчас отмечаю, что норзиец одет, как подобает истинному вельеру. Наглухо застёгнутая рубашка, поверх стёганый жилет. Ноги обтягивают кожаные брюки бежевого оттенка. Синие сапоги лорда смотрятся нарядно и ничуть не угрожающе.
