— Это все? — лишь уточнил он сухо, как взыскательный профессор на экзамене. Девушка и правда опять разволновалась, но не нашлась, как выкрутиться.
— Все.
Никита встал, прошелся по комнате, раздумывая, стоит ли посвящать ее еще в какие-нибудь детали, чтобы ускорить процесс, и остановился у окна. Там, в черноте парка, гулял теплый весенний ветер, шумели деревья, на них набухали почки, распускались клейкие листочки, без остановки кипела лесная жизнь, поскрипывали где-то вдалеке громоздкие ржавые конструкции каруселей, обсыпалась штукатурка и краска с полуразрушенных фасадов, а надо всем этим проносились безумные облака и светила прячущаяся за ними призрачная луна. Мужчина прикрыл глаза.
— И никаких предположений о моем возможном возрасте?
— Пока нет, но я продолжу расследование, — твердо ответила она, но потом голос ее немного смягчился. — Ну, и если тебя все-таки интересует мое мнение, ты довольно молодой вампир, очень безответственный, очень самовлюбленный и очень наглый.
— Ты со мной флиртуешь? — расплылся в улыбке Ник.
— Нет! — девушка поднялась с места, как бы собираясь уходить. — Я просто хочу сказать, что для дальнейшей работы мне бы не помешала более подробная информация. Ты же сам что-то знаешь обо всем этом, но скрываешь, правильно?
Ник медленно развернулся к Юле и поймал ее взгляд.
— Умная девочка, — похвалил он, почувствовав, как потеплели ее щеки от румянца. — Только работать тебе придется с тем, что есть.
— Тогда я оставлю за собой право найти то, что мне нужно, самостоятельно, — она снова гордо вздернула подбородок. Ник рассмеялся, одновременно наблюдая, как она уверенно берет со стола оставленную там ранее сумочку и вешает ее на плечо.
— Ты что, правда рассчитываешь свалить отсюда просто так?
— Никита… Я прошу тебя… — ее голос тут же ослаб, даже сменил тональность.
— Просто подойди сюда, — приказал он, использовав зов и жадно прислушиваясь к ее отклику. Юля дрогнула, пошатнулась на тоненьких шпильках, облизала губы и сглотнула. — Не заставляй меня применять силу. Ты же знаешь, что я бы никогда не тронул тебя, если бы ты сама не хотела.
Она не двинулась с места, но дыхание ее участилось и стало более глубоким, жадным, горячим. Девушка еще пыталась с собой бороться, но требовательный и властный приказ самца не оставлял выбора. Иногда Юле казалось, что он совсем не тот, за кого себя выдает или кем кажется, и тогда ей становилось рядом с ним не по себе. Ее охватывала паника, тревога, растерянность. Хотелось либо убежать и спрятаться, либо внимать каждому его слову и жесту, преданно заглядывая в глаза и исполняя любое его желание. Сумочка выпала у нее из рук, она развернулась и взглянула на Ника осуждающим, обреченным взглядом. Но вот он улыбнулся краем губ — многообещающе, развратно, призывно, и она ответила ему такой же порочной улыбкой женщины, готовой сейчас для него на все.
