9. О десница злого демона! О, преступное пламя! На что набросилось оно прежде всего? С чего началось это бедствие? Может быть, вспыхнув на крыше, огонь постепенно охватывал все остальное — главу, лик, чашу, кифару, длинный хитон? И ни Гефест, хранитель огня, не отвратил бушующего пламени, чтобы отблагодарить бога за указание, некогда от него полученное? Ни Зевс, держащий в узде дождевые потоки, не излил водные струи на пламя, он, который некогда угасил костер злополучного лидийского владыки?[71] <...>
11. Мужи, душа моя влекома к образу бога, и в моем представлении восстает перед глазами его облик, стройная фигура, нежная шея, изваянная из камня, пояс, стягивающий на груди золотой хитон так, что одна часть его подобрана, а другая свободно развевается; на кого, даже пылающего гневом, весь этот облик не подействовал бы миротворно? Бог был изображен поющим песнь; и подчас, говорят, слыхали в полдень, как он играл на кифаре — счастлив тот, чьи уши это слышали! Эта песнь была восхвалением земли; и в честь земли он как будто совершал возлияние из золотого кубка...
12. Испустил крик прохожий, шедший мимо на ранней заре, возопила жрица бога, любимая им обитательница Дафны; удары в грудь и пронзительные вопли пронеслись по густой роще и достигли города, распространяя страх и ужас; и очи правителя, только что смежившиеся сном от этой горькой вести, распростились с отдыхом; обезумев, он помчался в Дафну, он жаждал иметь крылья Гермеса, он сам старался раскрыть причину бедствия, пылая в душе столь же жарким огнем, как.храм. А горящие стропила рушились и губили все, на что попадали, раньше всего статую Аполлона, — он был ближе всего к кровле — а потом и все остальное, красоту муз, изображения основателей города, блеск мрамора, стройность колонн. А народ толпился вокруг, рыдая, бессильный помочь, — так бывает с теми, кто, стоя на берегу, видит крушение корабля и может помочь только тем, что проливает слезы.
13. Великий плач подняли вынырнувшие из ручьев Нимфы, заплакал Зевс, находившийся здесь поблизости, заплакала и бесчисленная толпа демонов, обитающих в роще и не менее горько зарыдала в городе Каллиопа о хореге муз, пораженном огнем...
14. Стань же ныне таким, Аполлон, как тебя заставил стать проклинавший ахейцев Хрис,[72] — преисполненным гнева и подобным мраку ночи, ибо именно тогда, когда мы вновь стали приносить тебе жертвы и возвращали утраченное ранее, предмет почитания был похищен у нас, как жених, умерший в тот миг, когда уже плелись свадебные венки.
