как я уже говорил в начале своей речи, не уделял равной заботы и делам войны, и всему, чем красен мир: ибо различны склонности, влекущие людей к той или иной деятельности, несходны их природные дарования и не одинаковы решения, определяющие их выбор; даже божества, покровительствующие различным занятиям людей, расходятся между собой в своих повелениях и поступках. Тем более необычны и невероятны доблесть и духовное благородство наших правителей, которые, неся столько военных тягот, обращают свой благосклонный взор и на изучение наук и искусств, полагая, что те минувшие времена, когда Рим, по словам летописей, владычествовал и на суше и на море, можно воскресить лишь в том случае, если возродится вновь не только военная мощь Рима, но и его красноречие.
20. Пусть же, о высокочтимый муж, этому зданию, обиталищу наук и красноречия, будет посвящена та щедрая награда, которую наши прославленные доблестные владыки присудили мне: подобно тому, как мы возносим благодарность за прочие жизненные блага тем богам, которые нам даруют их, так же мы возблагодарим наших правителей за их особую заботу о науках в этом древнем жилище наук.
Пусть в его портиках[154] наше юношество видит и ежедневно созерцает изображение всех земель и морей и узнает, сколько городов, племен и народов наши непобедимые правители возродили своим милосердием, покорили своей доблестью и устрашили своей мощью. Ибо. как ты сам видел, там в целях обучения юношества представлено ясно и наглядно то, что труднее воспринять слухом — местоположение всех стран, их названия, их размеры и пространства, их разделяющие, а также все реки мира, их истоки и устья, все изгибы берегов, образующие заливы, и те области, которые Океан опоясывает своими водами или затопляет приливом.
21. Пусть на этом чертеже, охватывающем самые далекие страны света, предстанут перед глазами юношей блистательные подвиги наших храбрых императоров, пусть в то время, когда один за другим прибывают покрытые потом гонцы, вестники новых побед, юноши видят перед собою и персидское двуречие,[155] и изнывающие от жажды поля Ливии, и изгибы рейнских рукавов, и разветвленное устье Нила; пусть, взирая на каждую из этих стран, они представляют себе то Египет, очнувшийся от своего безумия под твоим милостивым правлением, Диоклетиан Август, то мавров, сраженных твоими молниями, о непобедимый Максимиан, то Батавию и Бретань, под твоей десницей снова возносящих свою главу из лесных дебрей и топей, о владыка Констанций, то тебя, Цезарь Максимиан,
