в далеком храме Дианы,
195 дочь же другая — бессильная, робкая; что она смеет?
Также Атрид Менелай далеко на чужбине блуждает
[136].
Что б ты ни сделал, свершишь безнаказанно, и преступленье
будет наградой тебе, а не карою; станешь счастливо
царством Атрида владеть и дворцом богатым микенским.
200 Дам тебе свежий пример: живет себе вволю Спартанка
[137],
гибели многих предав, царей и простого народа,
сколько, — не счесть, а живет себе в счастье и в полном покое.
Греков своих не боюсь: я ведь сына спасаю Тиеста
[138]".
Так говорила жена — загорелась надежда в Эгисте.
205 "Средством, скажи мне, каким, — говорит он, — смогу я исполнить
тяжкое столь преступленье? Прикончить царя — вот задача,
если к себе во дворец, к тому же, с триумфом вернется".
Путь открывая убийству, преступная молвит царица:
"Прахом сражений запятнан
[139], в одежде, пропитанной кровью,
210 царь возвратится жестокий, — сменить ее надо немедля;
тунику чистую дам, воротник же зашью я заране
[140].
Голову освободить тиран безуспешно стремится,
тут неожиданно ты удар жестокий наносишь,
голову, шею, хребет разишь беспощадной секирой.
215 Это — последний наш путь, и он же диктует решенье.
Мысли моей подчинись: это средство одно лишь возможно,
смерти своей избежим, пусть скорбно другого оплачут.
Медлить нельзя: он уж здесь, преступления нашего мститель".
Средь нечестивых речей слезами она заливалась.
220 Тот, ухвативши свой меч и страхом, волненьем пылая
(делает дерзким испуг
[141], и делает робость отважным),
вооруженной рукой вокруг рассыпает удары
и поражает врага, страшась, хоть и вовсе не видит.
Так, притаившись в ручье, змея
[142] с разинутой пастью,
225 телом подавшись вперед и дрожа языком расщепленным,
копит смертельный свой яд, предвещающий людям погибель.
Всем этим выпадам рада, царица в душе ощутила
страсти позорный прилив, и в ней возрождается похоть.
Вот на пастушеской шее повисла в греховном объятье,
230 запечатлели уста распутные сладость лобзанья;
он поцелуи в ответ ей дает, тело все покрывая.
Так наслаждались они преступным замыслом общим, —
царский корабль уже здесь, всех цветов разукрашен венками.
Больше и больше вина распаляет их дерзкие души:
235 туника в дланях ее, и секиру пастух приготовил.
Каждому дело свое: укрылся в засаде любовник,
женщина, к двери прильнув, держит тунику с верхом зашитым,
на смертоносный наряд возлагая немало надежды.
Царь же, сойдя с корабля и к земле прикоснувшись, победно
240 ратных следами трудов блистает, от крови прекрасен
