— Его, — кивнула Агнети.
— Почему я ничего не знаю?
— Мои родители только утром обсуждали произошедшее. — Я посмотрела на обиженную незнанием Ялси и постаралась говорить тише: — Вы же знаете моего папу, он считает, что главное для успешного дела — честность. Он утром рвал и метал! Говорят, что, обыскивая кабинет Антидо, удалось найти свидетельства, что он причастен к хищениям людей и к куче других преступлений.
— Правду говорят. — Агнети кивнула, откладывая шоколад, и скрестила руки на груди. — Я вам расскажу, что сама от отца узнала. Думаю, что скоро новости по всему Ленверу расползутся, поэтому не страшно, если даже вы проболтаетесь.
— Да никому мы не расскажем! — воскликнула Ялси.
— Рассказывай! — потребовала я, вглядываясь в темные глаза Агнети.
— Ночью неизвестные пожаром внимание охраны отвлекли, а в это время их подельники в кабинете рылись и мучали Антидо. Отец кровавыми подробностями со мной не делится, но к нему напарник приходил, так я подслушала. С этого Антидо кровь спустили!
— Как? — просипела Ялси.
Сердце сжалось от услышанного, и я обернулась, будто убийца мог стоять у меня за спиной. Меня тоже интересовали подробности. Жутко, но будоражит!
— Ему вены вскрыли и при этом даже к стулу не привязали. Маги истины следов магии не обнаружили, на голове побоев не было и синяков на сонных точках тоже. То есть, выходит, что он все это время сидел смирно и не сопротивлялся.
— Кто же в здравом уме позволит такое с собой сделать? — прошептала я.
Агнети повернула ко мне голову и еще тише договорила:
— В крови никаких зелий обнаружено тоже не было. И на теле ничего. Кто бы ни убил Антидо, у него не первый опыт.
— Но зачем? — снова всполошилась Ялси и, глянув на дверь, тише спросила: — А с хищениями он как связан? Разве у нас в Ленвере люди пропадают?
— Конечно пропадают! — изумилась Агнети тому, что наша блондинка не знает о пропажах.
Если честно, то я тоже не знала о пропадающих без вести людях. Только утром весь ленверский ужас услышала, когда папа за завтраком маме жаловался. Он арендовал несколько складских помещений у Антидо для хранения излишков и остатков материалов от завершенного строительства. И теперь переживал, чтобы его — Тавела Скойлок, в подельники к нечистому перед законом человеку не приписали.
— И что он с ними делал? — поинтересовалась я, потому что данный вопрос папу не интересовал, поэтому и не обсуждался.
— Продавал.
— Зачем продавать людей? — скривилась я.
