Лана полностью принадлежала ему — и телом, и сердцем, и душой. Она видела всю свою жизнь наперед — рядом с Глебом. А он был и рад. Разве возможно встретить кого-то желаннее, красивее, нежнее, чем его Лана? Они совпали, как шестеренки одного механизма, и теперь даже Большой город не сможет их разъединить — Лана перешла на второй курс технологического колледжа, который от педунивера отделяют всего четыре квартала.
Жизнь и учеба в Большом городе, отношения с прекрасной женщиной — все было волнительно и ново — но, в то же время, словно спланировано и предсказуемо. Это как пуститься в кругосветное путешествие на огромном корабле, оснащенном всем необходимым, — максимум впечатлений, минимум риска.
До переезда оставалось три дня, когда к нему снова пришла Ксения. Глеб уже запирал дверь, но увидел гостью — и в груди защемило: от воздушности ее сарафана, от маленьких босых ступней, от в спешке прихваченных на затылке волос. Нечто подобное он испытывал в детстве — бедном, временами — голодном, когда на мгновение попадал в облако аромата, выплывавшего из внезапно открытой двери кондитерской. И на это короткое время все мысли, тревоги, обиды — исчезали, оставался лишь аромат. Каким невероятным образом такие же чувства пробуждала в нем женщина? Что именно так к ней влекло? Или она — вся, целиком — и была тем самым облаком?
За прошедшую неделю ее светлая кожа загорела, на ключицах пролегли тонкие белые полоски — то ли от купальника, то ли от маечки. На носу проступили крохотные веснушки. Она стала более земной, близкой — и, в то же время, осталась такой недосягаемой…
— Привет, лучник, — поздоровалась она, и все, что подзабылось за прошедшие дни, слова всколыхнулось, взбаламутилось.
— Привет… — прилипнув к ней взглядом, поздоровался Глеб.
…Вот она склоняется к нему, рассказывая о соблазнении, — так просто произнося слова, от которых теперь у него бы зардели уши. Вечер тогда был пьяный, душный — а сейчас духота навалилась внезапно, как в тисках зажала…
— Машина готова? — Ксения остановилась в паре шагов от него.
…Вот она машинально надавливает подушечкой пальца на нижнюю губу, рассказывая о поцелуях. Глеб прикрывает глаза — и ему кажется, что тепло ее тела стало интенсивнее, и уже исходит волнами, обволакивает, проникает вовнутрь…
— Так что там с машиной, лучник? — судя по голосу, Ксению его «зависание» позабавило.
Глеб пришел в себя. Заметил, что все еще держит ключ возле замочной скважины. Спохватился, запер дверь.
