— Руку вперёд, быстро!
Монашек на автомате вытянул руку, я махнул мечом и отрубил ему запястье. Он завизжал, схватил обрубок второй рукой и прижал его к груди, зажимая рану в попытке остановить кровь.
— Если не проведёшь к комнате — буду отрубать по одной части тела каждый раз, как зайдём в тупик! — и зловеще провёл мечом по мечу, выдав злой скрежещущий звук.
— Тттуда! — монашек кивнул головой в проход и первым побежал в него.
Вообще-то, мы могли бы обойтись и без него. В конце концов, совсем уж далеко они не могли печать вынести. Но с проводником будет быстрее. А время для нас имеет решающее значение. Всё же где-то поблизости церковные казармы с тысячей бойцов.
Мы спускались уровень за уровнем, не встречая больше никого. Даже как-то странно. Всё же грохнуло наверху прилично, всполошиться должны. Или охранники есть только у печати?
Верным оказался второй вариант. Монашек нырнул на угол коридора и завопил «Они за мной! Вторжение! Нападают!». В ответ раздался скрежет вынимаемых из ножен клинков и бряцанье доспехов. Мы завернули за угол и поняли, что план пошел не туда. В коридоре перед комнатой с печатью расположилось несколько десятков закованных в броню паладинов.
— Они, они, они!!! — визжал монашек и тыкал рукой в нас.
— Защитное построение три! — зычно гаркнул один из паладинов, видимо, командир, и остальные сразу же перегородили проход щитами, большими и широкими, натуральными скутумами. Из-за стены щитов в нас полетели стрелы, одна звонко щёлкнула о шлем, чуть не скинув ег ос меня.
— А вот хер вам! Вооот такой! — я заорал и кинул одну из малых бомб, эдакую гранату. Граната полетела в строй, её кто-то ловко перерубил мечом, и граната бабахнула!
Ближайший десяток стражей разорвало и впечатало в пол и стены, от перерубившего не осталось вообще ничего. Остальных контузило ударной волной, оглушило, а горло и глаза выедал довольно едкий дым после взрыва.
Нас тоже слегка ударило, но обошлось без таких последствий. Цифры прятались за мной потому что пошли на штурм в лёгкой кожаной броне, не стесняющей движения. А на меня эффекты оглушения или контузии всё равно не действуют. Только дым раздражал, но мы к нему были готовы.
— Руби церковников! — я подбодрил себя криком и врубился в растерянные ряды паладинов.
Цифры сзади меня достали откуда-то странные палки, свинтили их вместе и получили тонкие копья метра по два длиной. Они тыкали ими стражников, раня и отвлекая тех, кто давал мне отпор или добивая раненых, но не убитых мной.
