Оля никогда никого не ненавидела. Все ее считали милой и приятной! Таковой, которая никому ничего плохого не сделает и не скажет. И вот теперь она впервые в жизни почувствовала, что такое ненависть. Это ужасное чувство разрушает в человеке все хорошее, что там есть, уничтожает веру в добро, человечность и счастье. Она не хотела такого чувствовать, однако не могла ничего с собой поделать. Коля — единственный человек, которого она готова была удушить собственными руками. А они у нее как раз и чесались, чтобы это сделать. Ей так хотелось надавать ему оплеух, а еще пинков в придачу. «Эгоист! Придурок! Самовлюбленный болван! — одаривала Оля Коля такими льстивыми эпитетами. — У него каменное, ледяное сердце! Нет, у него его вообще там нет. В его груди бьется злоба, ненависть ко всему женскому полу, не считая его родных».
Выплакавшись, сколько ее душе хотелось, девушка вытерла слезы и завела двигатель. Хорошо, что окна ее машины тонированные, и снаружи ничего не видно, что происходит внутри, а то бы все прохожие глазели на нее. Хотя в Киеве столько народу, и все чем-то заняты и вечно куда-то спешат, что вряд ли бы кто-то обратил свое внимание на девушку, которая себе горько рыдает, сидя в машине. Ну, и рыдает! Ну, и что! Что тут такого! Пусть плачет! Это ее проблемы! Тем более у нее вон, какая крутая тачка! Чего этой дуре реветь?! «Действительно! — подумала она. — Чего такой красавице, умнице, обладательницы такой шикарной тачки, а в придачу и квартирки в самом центре столицы проливать горькие слезы? Тьфу! Ну, подумаешь, один самовлюбленный козел назвал меня проституткой! А пошел он нафиг! Сдался он мне. Таких мачо, как он, в Киеве — целая копна! И я, Ольга Павловна Невская, дочь самого Невского, являюсь самой завидной партией для любого человека, которого я только пожелаю! И если я только захочу, то возле моих дверей выстроится огромная очередь из желающих взять меня в жены! Только сейчас мне этого не нужно вообще. Мне нравиться моя свобода. А мужики — все козлы! Ненавижу их! Мне вообще никто не нужен. Каждый из них при первой же возможности, — как только какая-то фифа поманит их пальчиком, — готов запрыгнуть на все, что носит юбку!»
По дороге в гостиницу, где Невская оставляла Дашку, которую она обещала забрать оттуда, Оля включила свой мобильный, который выключился еще, видимо, вчера из-за нехватки заряда в батареи. Подключивши его к зарядке, встроенной в корпус ее машины, она отложила его в сторону. Однако уже через минуту ее мобильный стал вибрировать раз за разом. Оля насчитала примерно двадцать гудков. Удивившись, кому она стала настолько такой нужной, что ее одарили столькими пропущенными звонками, она взяла телефон в руки и стала просматривать, пока стояла в пробке. Десять пропущенных от Люсьена. «Вот кобель! — стала злиться Оля. — Никак не отстанет от меня. Сказала, что не прощу ему измену. А он все равно наяривает!»
