- Живая клетка состоит из белка и желтка.
- Капуста относится к семейству белокочанных.
- В пустыне растет сексуал.
От уроков ботаники запомнилось, что у учительницы совсем не было груди. Из мира науки в памяти остался только Ньютон - у него в учебнике были пририсованы синие очечки и шрам от уха до уха. Перед контрольной по физике хотелось заснуть летаргическим сном, а проснешься - школа окончена, все предметы сданы, и постаревший директор вручает аттестат с пятерками.
В середине пятидесятых произошло небывалое: мужскую и женскую школу объединили. Никогда не забуду то утро, когда в класс вошли двадцать шестиклассников, ухмыляясь от стыда, с багровыми ушами. Стены монастыря рухнули - мальчиков посадили за парты с девочками. Закрываю глаза и вижу ту, пореформенную школу.
Вот девочки переодеваются в холодной раздевалке, следующий урок ненавистная физкультура. Вышибив ногами дверь, в раздевалку влетает на канате Бугорков. Маятник, сделав дугу, исчезает, но Бугорков успел облить полуодетых девчонок из детской клизмы. Инвентарь для пакостей всегда находится у него под рукой. Визги облитых водой и улюлюканье друзей героя за дверью возвестили начало нового летоисчисления - совместного обучения.
Дня не проходило, чтобы кого-то из мальчишек, чаще всего одного и того же, убогого, не заталкивали в женскую уборную. Припирали дверь и не давали выйти. Девочки успевали отдубасить его шваброй. Побывавший в женском туалете считался опозоренным.
Летом в школе объявили практику: собирать разбитое стекло и относить к забору или сгребать листья в кучи, - через час листья снова разлетались по школьному двору.
Вот недомерок Макаров собирает червяков, они лезут у него из кулака. Я знаю, этих червяков он сунет сейчас кому-нибудь за шиворот. Если мне, то я умру.
Мальчишки не читали тех книг, которыми бредили все мои подруги, например, про сиротку-аристократку. Каждая прожила ее жизнь и поплакала над ее горькой судьбой.
Мальчики занимались неинтересным: строгали палочки, залезали высоко на деревья и оттуда плевали жеваной бумагой, сидели в засадах, рисовали взрывы. Но при этом понимали, отчего не падает самолет и не тонет пароход.
Учительницу математики я очень боялась: она орала и обзывалась. Начинала кричать сразу, с девяти утра, - она перешла к нам из мужской школы. Зинаида Ивановна выросла в детдоме и жила в огромной коммуналке, занимая бывшую ванную. Она так и не выбралась из своего склепа, так до конца жизни и не пожила с окном.
