Солнце пригревало, и я вся пылала то ли от жары, то ли от возбуждения.
– Всё, готово! Залазь, – предложил он, и я полезла в стог.
Макс забрался следом и оказался сверху на мне. Места было до ужаса мало, наши ноги вылезали на траву.
Максим долго смотрел мне в глаза, а потом начал исступленно целовать, я стала отвечать ему взаимностью. Его руки залезли мне под платье, а мои обвили его шею. Возбуждение нарастало. Он пытался снять зубами лямки с моего платья, но ничего не получилось, тогда он в приступе нахлынувшей страсти руками опустил бретельки и потянул декольте вниз, обнажив грудь. Не теряя ни секунды, он снял свою футболку и принялся, как заведённый окутывать поцелуями мои губы, шею, грудь. Тело начала бить мелкая дрожь, в этот раз я даже не сопротивлялась, полностью доверившись ему. Он начал снимать свои шорты. В порыве безумия я не заметила, как его руки обнажили моё тело, и он проникнул в меня, крепко прижав к себе. Я издала сладострастный стон. Макс дотронулся губами до моих губ, они показались слаще меда, и этот вкус дурманил меня, как и всё остальное, я пребывала в состоянии неземного счастья и сладкой эйфории. Наши взгляды на секунду встретились, в его глазах читалось «Всё будет хорошо».
– Я люблю тебя, – прошептал он вновь.
– Я тоже, – опьянённо прошептала я в ответ.
Порыв нашей страсти не останавливался ни на минуту, я испытывала одновременно счастье, радость и шквал эмоций. А что испытывал Макс, для меня было загадкой, по крайней мере, этого он ждал долго…
Летний день медленно клонился к закату, становясь более свежим и прохладным. Жучки, бабочки и стрекозы попрятались в закрывшиеся на ночлег бутоны цветов. Голенастые кузнечики прильнули к зелёным стеблям или притаились под замершими в безветрии листочками. Стайки птиц подались к засыпающей роще, чтобы спокойно переночевать в своих надёжных гнёздах.
Багряное зарево пылало во всё небо, постепенно затухая и натягивая на себя ажурную шаль тёмно-сиреневых перистых облаков. Поднебесье стало похожим на догорающий костёр, а в зелени вечернего луга зазолотились его отблески. Густая мгла опустилась воздушной вуалью на живописную долину. Тысячи светлячков зажгли свои фонарики, чтобы они мерцали до зари, пока не растворятся в первых лучах рассвета.
Я плохо помню, как мы покинули поле и приехали домой. Закрывая глаза, я не раз перематывала нашу близость и больше ни о чём не хотела думать.
Уже сидя в машине, Макс предложил мне переночевать вместе.
