Это надолго. Я достаточно хорошо знал человеческую природу, чтобы с уверенностью заявить – если я введу спорт в привычку сейчас, то поддерживать себя в форме потом будет гораздо проще. Сбросить вес куда тяжелее, чем не набирать его.
Жизнь была простой. Я решил пробежаться вокруг блока чередуя бег и ходьбу. Много я не прошел, может милю или две в общем, что не гораздо быстрее средней скорости ходьбы человека. Я сделал пару кругов вокруг квартала, который был достаточно большим, затем добавил еще один квартал. К моменту возвращения, я полностью пропотел.
– Чем это ты занимаешься? – спросил отец. Обычно в это время он был на работе, но сегодня пил кофе и читал газету.
– Привожу себя в форму.
– Зачем? Чтобы снова драться?
Я ухмыльнулся.
– Нет, чтобы убежать! – На это он просто фыркнул и я поднялся вверх, чтобы принять душ. Я быстро управился, так как на трех детей была только одна ванна. Когда я вышел из душа, то обнаружил Хэмильтона с полотенцем обмотанным вокруг талии.
Хэм прорвался сквозь меня в ванную. Сьюзи открыла дверь, выглянула в зал и увидела меня, стоящим там укутанным в полотенце. "Фууууу!" скривилась она и громко захлопнула дверь. Я посмеялся и пошел в спальню одеваться. Я перепугал мою маленькую сестренку, а еще даже не завтрак. День удался! Все остальное должно быть проще пареной репы!
В 8:30 мы с папой поехали в школу. Штейнер хотел, чтобы мы встретились на парковке. Мы встали на парковочное место для посетителей. Так как у детей нет машин, большинство слотов оставались свободными. Выйдя из машины, стали дожидаться появления адвоката, что произошло только спустя пять минут. Он вышел с кейсом. Единственные инструкции, которые он нам дал, это мне держать рот на замке, а папе – держать себя в руках. Я ухмыльнулся, но папа глянул на меня так, что стало ясно лучше не него так не смотреть. Вообще.
Мы вошли внутрь и я провел их через коридор к кабинетам. В будущем школы станут закрытыми крепостями, с охранной и проверкой, но только не в шестидесятых. В шестидесятых ты просто шел вперед! В приемной мы назвали себя, и нас усадили на скромный диван. Спустя еще пару минут нас позвали в святая святых, офис мистера Баттерфилда. Он был директором и вместе с мистером Уорнером, заместителем директора, ждал нас в кабинете. Они не улыбались. А когда отец представил мистера Штайнера, нашего адвоката, о улыбке и вовсе можно было забыть.
Они сходу перешли к делу. Меня отчисляли за нападение на детей в школьном автобусе. Почему я, в таком случае, до сих пор не был под стражей их мало интересовало. Плевать, что говорили копы, я – история.
