— Марат, успокойся, пожалуйста, — Митя пододвинул ему кресло и вернулся на свое место. — Мы здесь как раз для того, чтобы закрыть дело. После этого никто больше не будет тебя беспокоить.
Марат вжался в кресло, напряженно сцепив пальцы и разглядывая это переплетение кожи и пластика.
— Тебя никто ни в чем не обвиняет, — продолжал Митя. — Наши кодеры уже нашли программный баг, ответственный за сбой, исправили его и разослали обновления всем пользователям. Осталось только уточнить некоторые подробности, и на этом закончить.
— Что вас интересует? — спросил Марат, все так же глядя на свои руки.
— Твои интенции. Что ты чувствовал перед ударом и во время удара? Пытался ли остановить руку? Проще говоря, все произошло помимо твоей воли или против твоей воли?
Лицо Марата скривилось в недовольной гримасе.
— Вы же читали отчеты! Я уже сто раз объяснял, что ничего не мог сделать! Все произошло так внезапно, я даже не успел ничего понять. Если бы я мог, то, конечно, попытался бы остановить удар. Но рывок оказался слишком неожиданным.
— Ты не чувствуешь эту руку частью себя? — быстро спросил Митя.
— Чувствую, конечно. Это был просто сбой — как нервный тик, непроизвольное сокращение мышц, что-то в этом роде. Я уже обо всем рассказал месяц назад, вы же прочитали протокол! Зачем вы снова об этом спрашиваете?
Он был прав, его ответы совпадали с записанными в протоколе. Но отвечая, Марат напрягся и слегка замешкался. Этого оказалось достаточно, чтобы Митя тут же вцепился в него мертвой хваткой.
— Да, мы читали отчет. Но тогда тебя спрашивали только о самом ударе. Расскажи, пожалуйста, как можно подробнее, что было сразу после него.
Марат напрягся и задеревенел, его лицо застыло и покраснело. Вопрос был непосредственно про него; соврать он не мог, а правду говорить не хотел. Он заговорил через силу, с трудом выдавливая из себя слова.
— Когда Никита упал, все подбежали к нему. А Коля бросился ко мне. Он поднял руку…
— Замахнулся? — уточнил Борис.
Марат покраснел еще сильнее.
— Поднял руку. Наверное, просто хотел меня остановить. Тогда моя рука схватила его за запястье и сжала. Это тоже произошло помимо моей воли, и так быстро, что я не успел ничего понять.
Митя подался вперед.
— Как долго ты сжимал его руку?
— Не знаю. Секунд… двадцать, наверное.
— И?
Глаза Марата предательски заблестели.
— Я правда пытался его отпустить! Изо всех сил! Но я уже не управлял своей рукой!
— То есть устройство действовало против твоей воли, выраженной ясно и недвусмысленно? — спросил Митя.
