— Скоро я тебя развеселю, — пообещал он, придавив ладонью ее правую грудь. Спросил уже с легкой насмешкой: — Ты когда-нибудь ласкала ртом мужской кол?
Веденея, не выдержав, повернула голову. Ощутила, как рассержено изогнулась бровь — сама собой.
Олонецкий засмеялся.
— Хороший взгляд, барышня Левинская. Собственно, я в этом был уверен.
Он шевельнулся, привалившись грудью к плечу Веденеи. По ее бедру скользнула мужская плоть, успевшая опасть — и показать Веденее, как мужчинам удается прятать свои колы под одеждой.
Но в следующий миг его помягчевший член уже дернулся, наливаясь тяжестью. Прошелся по коже Веденеи головкой. Мокрой, в ее крови…
Ростки, дергавшиеся у нее в теле, выскользнули. Опали на пол сытыми змейками, напоследок пощекотав Веденее ягодицы.
— Терять девственность, так терять, — заявил Олонецкий, кончиками пальцев осторожно лаская Веденее грудь. — Впрочем, ты можешь отказаться. Я все равно разогрею тебя так, что ты сама раздвинешь для меня губы. И оближешь мой кол.
Веденея, слушая его, стиснула зубы. Подумала горько — хочу домой. Если бы не Горги…
Она торопливо отогнала эту мысль. Все равно в ней не было ни проку, ни толку. Пробормотала, ощущая, как едко жжет изнутри стыд:
— Вы так протрете свою зелень до корней, волостарь Олонецкий. Поберегите стебли…
Олонецкий ядовито фыркнул.
— Я бы засмеялся, если бы думал, что ты способна шутить. Что, вернулась твоя фальшивая правильность? И ты снова позабыла мое имя? А где же положенное — ах, оставьте меня, это так ужасно?
Веденея молча вскинула руку. Стерла ладонью кровавый мазок со щеки…
Все, чему ее учили с детства, вдруг ожило и закаменело внутри бастионом.
— Спасибо, что напомнили мне, волостарь Олонецкий, — проговорила Веденея почти ровно. Почти любезно. — Действительно, оставьте меня. Мне нужно принять ванну и отдохнуть.
— Неужели не интересно, как это бывает? — тут же с улыбкой спросил Олонецкий. — И сколько в этом удовольствия? А как же твои мечты о разврате? О порочных вещах, которые я делаю с девицами?
— Уверена, что скоро вы мне все покажете, — немного сбивчиво сказала Веденея. — Даже не спрашивая, хочу ли я этого…
— Липовая вдовушка опять начала ломаться, — со смешком заметил Олонецкий.
Он опрокинул ее на спину, и Веденея потеряно вздохнула, глядя в зелено-карие глаза, поблескивавшие из-под темных ресниц. Потом сказала, осторожно подбирая слова:
— Среди многих вещей, которые рассказывали о вас в бальной зале, ни разу не прозвучало слово "насильник". Вы решили освежить свою репутацию новым пятном?
