Он поджал губы и помолчал. Следом добавил:
— Если бы Зумковский уехал на границу, я бы запер тебя дома, и молился, чтобы он вернулся. Но Зумковский вот-вот начнет наносить предсвадебные визиты. Ему нужно показать, что он усилил свое сияние девичьей силой — несмотря на брак с купеческой вдовой. Значит, нам придется уехать в деревню. Твоих сестер я посажу под замок. Иначе мерзавцы, желающие получить то же, что получил Зумковский, слетятся к ним, как мухи на мед. А ты…
Отец выдержал паузу. Веденея стояла, боясь пошевелиться.
— Я объявлю всем, что ты сбежала из дома, — на удивление спокойно произнес отец. — Откажусь от тебя по всем правилам. Лишу наследства. И ты уйдешь прямо сейчас. В том, что на тебе надето, не взяв из моего дома ничего. Ты получила от рождения силу семьи Арвиновых. Но вместо благодарности семье отдала девичью силу прощелыге, сказавшему тебе пару комплиментов. Вон.
За спиной отца стояла побледневшая мать. Стояла и молчала…
Сила отца вдруг толкнула Веденею в грудь. Она покачнулась и попятилась назад, к порогу.
* * *
За оградой сада Арвиновых росла густая крапива. Веденея брела вдоль зарослей, тянувшихся к ее левой ладони широкими листьями. Зудящие ожоги не отвлекали от того ужаса, в котором она тонула.
Я виновата, стучало у нее в уме. Недостойна жизни. Всех подвела. Всех опозорила. Но и умирать не хочется. Думала, что спасаю Горги, а он обманул. Так подло, так…
Сбоку, за решеткой сада, вдруг послышались быстрые шаги и шелест юбок по траве.
— Барышня, — шепотом позвал кто-то.
И Веденея обернулась.
Чуть позади, по ту сторону решетки, стояла Луша, их горничная.
— Возьми-ка, барышня, — по-хозяйски сказала Луша, просовывая меж прутьев решетки накидку и шляпку. — Негоже маговой дочке без шляпки на людях гулять.
— Отец разозлится, — выдохнула Веденея.
Но руки ее уже схватили принесенное. Хотя сознание колола мысль, что за помощь Лушу могли и рассчитать.
— Пусть сначала узнает, — нахально заявила Луша. — А ты куда теперь, барышня? Что делать будешь?
Веденея, прежде чем ответить, как-то пугливо оглянулась. Тихо проговорила:
— Не знаю… может, в какой-нибудь трактир подавальщицей возьмут? Или полы мести. Главное, чтобы приютили. Квартиру мне снять не на что. И в гувернантки никто не возьмет. Даже в прислуги, без рекомендаций…
— Эх-ма, — вздохнула Луша. — Да какая из тебя прислуга, барышня? Или подавальщица? Вона, руки что прутики. И глазки больно ясные. Сама как горлица, только курлыкаешь… тебя кто хошь топчи. Такую первый же трактирщик испоганит. И под бесов всяких подкладывать начнет. Будешь днем пахать, ночью ублажать. А хозяин, поганец, еще и хвастаться начнет — дескать, магову дочку мну. Ты лучше вот что, барышня…
