- Граф Фаулз, от лица короля Явика Бервульфского я рада приветствовать вас в наших краях, - она уважительно склонила голову, но в остальном не шелохнулась, будто бы срослась с полом.
Грегору вспомнились слова старухи Ротты, что все северянки крепко стоят на ногах, и сейчас это показалось ему забавным.
Он чуть расслабился, улыбнулся и почтительно поклонился.
- Спасибо, что приняли меня. От лица короля Кристофа я бы хотел поздравить Его Величество Явика с коронацией...
- Разумеется. Он уже ждет вас, - женщина дернула головой, приглашая проследовать за ней, и быстрым шагом выдвинулась по узкому коридору замка.
Грегор снова напрягся. В смысле уже ждет? А дать ему переодеться? А показать его комнату? Да и эта женщина даже не представилась! Кто она? Родственница или доверенное лицо? Благородных кровей или нет? Переводчица?
На весмерском, к слову, она говорила прекрасно. Слышался лишь легкий акцент, но он был ей даже к лицу.
За языковые преграды и решил ухватиться граф Фаулз, чтобы немного разговорить незнакомку и получить информацию.
- Вы прекрасно говорите на весмерском, - сделал он ей осторожный комплимент.
- Спасибо, - коротко ответила та и завернула за угол, к длинной винтовой лестнице.
«Спасибо»?! И это все? Сложно, наверное, сидеть с ней на ужине на соседних местах!
- Я так понимаю... - поднимаясь вслед за ней, видно, они оказались уже в донжоне, продолжил Грегор тактично, - вы будете моим переводчиком?
- Нет, - выговорила она не оборачиваясь.
Святой! Если здесь так принимали всех весмерских послов, то неудивительно, что с Ивтаном сложились непростые отношения! Как с этими людьми вообще разговаривать?!
Провожатая подошла к старой двери с острым, а не квадратным верхом, открыла ее и запустила Грегора внутрь.
Он очутился в небольшой и очень, слишком, теплой комнате, похожей на кабинет... Или подсобное помещение? Видит Святой, здесь был такой бардак, что и не разберешься!
Вроде письменный стол дорогой и массивный, а весь завален бумагами, газетами, письмами, книгами, которые, вероятно не читали, а использовали в качестве пресс-папье; вроде кресла и диван, отделанные дорогой тканью, но в каких-то тряпках, опять же бумагах, на кофейном столике поднос с сервизом не то под чай, не то под кофе, который, судя по черным пятнам внутри чашечек, стоял здесь уже давно. Даже на стенах была какая-то неразбериха: рядом с вполне сносными пейзажами висели старинные топоры, шпалеры и чучела животных. Все здесь было скомкано в одну кучу, хаос в истинном своем проявлении!
