─ Прилетай, срочно. Всё объясню на месте.
Я бросил все дела. Джон просил задержаться ещё на пару дней, но я послал его к чертям. В аэропорту бушевал ураган. Посадку без конца откладывали. Москва. И опять задержка рейса. Я почувствовал острый приступ. Нет только не сейчас. Посадка. Аэропорт «Адлер». Я вижу в толпе пассажиров знакомую ветровку. Нет, это не она. Что ей делать в аэропорту? А, вот, Николаич. Я уже в машине.
─ Что случилось?
Он молчит. Почему он молчит?
─ Мужайся, Виктор. Любы больше нет.
Я ничего не понимаю. Мой мозг не воспринимает ЭТО.
─ Она погибла. Прости. Мне жаль, мой мальчик.
Я слышу страшный вой и понимаю, что вою я. Не хватает воздуха. Опять. Машина останавливается. Море. Шторм. Пляж совсем пустой. Я зарываюсь с головой в песок и вою, как раненый зверь. Этого не может быть, нет, только не она! Я поднимаю голову и слышу музыку. Это поёт моя Русалка. Я вижу её зелёные глаза и короткие волосы, чуть отросшие до плеч. Она жива! Жива и она зовёт меня. «Я не оставлю тебя до тех пор, пока ты сам этого не захочешь. Я не оставлю тебя даже тогда, когда умру. Я буду рядом с тобой, и буду помогать тебе всегда.»
Николаич трясёт меня за плечи.
─ Виктор! Очнись! Я отвезу тебя к Аркадию.
Опять белые стены. Клиника. Я ненавижу клиники. Аркадий Павлович. Что он тут делает?
─ Очнулся, сынок?
Я пытаюсь пошевелиться, но мне мешает капельница. В углу на стуле сидит Николаич. У него усталый вид. Он поднимается, подходит ближе.
─ Как ты?
Как я? Почему я тут?
Николаич наклоняется ниже.
─ Ты помнишь что-нибудь?
Я пытаюсь вспомнить.
─ Люба, моя Русалка. Она звала меня в море, вчера.
─ Ты тут уже неделю, сынок. Аркадий вытащил тебя с того света. Сейчас поспи.
Я послушно закрываю глаза.
Машина мчалась на бешеной скорости по серпантину.
─ Её уже похоронили?
─ Да. Ты тогда был в клинике.
─ Это точно была она?
─ Точно. Я сам опознавал труп в морге. Она сильно обгорела, но на пальце было вот это.
Николаич достал из бардачка бумажный пакет. Я открыл его. На руку мне выпало кольцо. ЕЁ кольцо.
─ Я его сразу узнал, хотя никогда и не видел. Мы же с тобой вместе придумывали его эскиз.
─ Где это случилось?
─ Тут, недалеко. Скоро приедем. Всего двадцать километров от посёлка.
Николаич резко затормозил.
─ Вот.
Я вышел на трассу. Знак «Внимание! Опасный участок» был согнут, дорожное ограждение смято. Внизу, в обрыве виднелись куски сгоревшего автомобиля. Я достал с заднего сидения букет из двадцати алых роз и положил на обочину.
