─ Я в душ, а ты располагайся.
Махнув в сторону родительской спальни, скинула модные сапожки и самоустранилась. Когда вернулась, Виктор сидел на диване в гостиной и щёлкал пультом телевизора.
─ Спокойной ночи!
Денисов встал. Я увидела, что его глаза были наполнены невыносимой болью, причины которой я не знала. Да, я не знала причину, но видела перед собой уже не сильного преуспевающего мужчину, а испуганного ребёнка.
─ Ты можешь сегодня лечь со мной? Обещаю, что не прикоснусь к тебе. Просто мне очень нужно.
─ Что случилось?
Виктор молчал, опустив голову.
─ Ладно. Будь по-твоему.
Я вошла в спальню и, включив ночник, шмыгнула под одеяло. Мозг лихорадочно искал ответы на вопросы, которые я так и не смогла сформулировать. Мой принц явился минут через пятнадцать, голый до пояса, с полотенцем на шее. От него пахло моим шампунем и чем-то мужским, неуловимым. Я открыла рот. Столько лет я жила у моря, каких только тел на пляже не видела, но это… Торс Виктора был просто идеален. Мой Аполлон сбросил полотенце, стянул джинсы и бесцеремонно забрался ко мне под одеяло.
─ Пусть ночник горит. Хорошо?
─ Хорошо.
Он прижался ко мне всем телом и моментально заснул, а я лежала тихо-тихо, боясь пошевелиться. Что же ты за человек такой, Виктор Денисов? Мои веки отяжелели, и я отправилась в царство Морфея.
Я проснулась на рассвете и удивилась, что чувствую себя совершенно бодрой и отдохнувшей. Виктор спал, улыбался во сне детской счастливой улыбкой, и был чертовски мил. Я тихо поднялась и на цыпочках вышла из спальни. Чего бы такого приготовить на завтрак? В холодильнике из запасов Алексея Николаевича осталась пара яиц, да пачка сливочного масла. Быстро переодевшись, я прошмыгнула в сад, отодвинула доску забора и нырнула к соседке.
─ Тётя Маша! Привет! Молоко есть?
Старушка удивилась.
─ На кой тебе молоко? Заболела? Так я травок дам.
─ Нет. Хочу кашки сварить на завтрак.
─ Кашка это хорошо. А крупа то у тебя есть?
Я засмеялась.
─ Дай ещё манки и сахара. А я сбегаю в магазин и всё отдам.
Соседка исчезла на кухне и вернулась с пакетом.
─ Кушай, милая! И не вздумай ничего отдавать. Тоже мне отдавальщица!
Я поблагодарила добрую женщину и вернулась в дом.
Через час в турке благоухал кофе, а в пиалах дымилась манная каша, сваренная по особому рецепту моей бабушки, с ванилином и корицей. Я мазала маслом хлеб и пританцовывала под звуки радио.
─ Привет!
В дверях стоял Виктор.
─ Привет! Как спалось?
Мой Аполлон не спешил прикрыть мощный торс. Он сел на стул и удивлённо уставился на кашу.
