2. Первый перебой согласных создал три новых глухих и три новых звонких спиранта, которые допускались в одинаковом окружении и были, следовательно, самостоятельными фонемами. После перебоя закон Вернера регулировал только распределение фонем. Надо полагать, что /s/ и /z/ приобрели фонемный статус под давлением системы.
3. Фонологический смысл ударения не может быть сведен ни к экспираторным, ни к музыкальным характеристикам. Ударен тот слог, в котором происходит нечто не допустимое в других слогах слова. Таких привилегий ни один слог не имел ни в индоевропейском, ни в прагерманском, а те привилегии, которые известны, обнаруживаются только на уровне фразы. Отсюда следует, что ударение там было не словесным, а фразовым. В индоевропейском оно выполняло функции метронома, отмерявшего части высказывания, считая от конца, и никаких «благ» не предоставляло.
4. В принципе фразовое ударение свободно, т. е. интонация (тон) может выделить любой слог, но в реальной речи существуют правила фразового ударения и какие-то элементы высказывания (в том числе и в зависимости от порядка слов) регулярно лишены тона, а какие-то столь же регулярно его имеют. Соответственно в германских языках некоторые формы, видимо, чаще встречались с глухим спирантом, а в других был более привычен звонкий. При фонологической независимости глухих и звонких спирантов можно было ожидать их закрепления за теми или иными словами.
5. Для языков с одним лишь фразовым ударением характерно подчеркивать либо начало, либо конец синтагмы. Отдельно произнесенное слово — тоже синтагма. Германский праязык закрепил тон (фразовое ударение) на начальных слогах, т. е. в преобладающем числе слов на корне. Однако правилу начального ударения на первой стадии подчинились лишь изолированно произносимые слова и те, с которых начиналась синтагма, а в остальной части предложения по-прежнему господствовало фразовое ударение (либо унаследованное от индоевропейского, либо навязанное им — решение зависит от взгляда на этногенез германцев). Поэтому закон Вернера и не прекратил своего действия после акцентного сдвига. Не признав «двоевластия», невозможно понять, как этот сдвиг не положил закону Вернера преграды, т. е. как он мог функционировать в германском ареале.
6. Закрепление тона на корне изолированного слова и первого знаменательного слова в синтагме не прошло для германских языков бесследно. Корневой слог стал разбухать. Процесс разбухания и составляет смысл Первого перебоя согласных (и, кстати сказать, Второго). Таким образом, перебой есть следствие акцентного сдвига, но не в том смысле, что ударение стало сильным (динамическим, экспираторным). Словесное ударение — это позиционная привилегия, и оно не может быть ни сильным, ни слабым. Чтобы подчеркнуть главенство корневого слога, остальные слоги начали терять свою массу и четкость: сокращаться, редуцироваться и упрощаться. Долгие и полноартикулируемые гласные, равно как и геминаты, стали возможны только в корне (этапы этого пути хорошо прослеживаются от готского к древневерхненемецкому и дальше к древнеанглийскому и средним периодам). Так в германских языках появилось словесное ударение. Формы, возникшие по закону Вернера, полностью морфологизовались (как, например, в совр. нем.
