— Мы уходим. Гера, я заберу твою машину? — сказал Артем.
Герман кивнул.
— Оля, все нормально? — настороженно спросила Лара.
— Да. Я потом тебе позвоню, — хрипло ответила я.
Артем усадил меня на пуфик в коридоре, аккуратно надел на меня кеды, накинул мне на плечи куртку, помогая, как маленькому ребенку. Мы спустились вниз, сели в машину, и всю дорогу ехали молча. Я не хотела говорить. Мужчина о чем-то думал.
Дома я сразу закрылась в ванной. Осмотрев опухшее лицо, принялась умываться ледяной водой. Но вечно сидеть в ванной я не могла, когда-то придется посмотреть в глаза Артему. Я вошла в гостиную, опустилась на диван, рядом с мужчиной.
— Поговорим? — осторожно спросил он.
— Да, — все так же шепотом ответила я.
— Я весь вечер, да и до этого тоже, думал о том, что за проблема тебя беспокоит. Если я правильно всё понял, то просто кивни. Ты пережила изнасилование?
Я кивнула.
— Как давно это было?
— 10 лет назад.
— Это был незнакомый человек?
— Знакомый, — печально вздохнула я.
— Не родственник?
— Нет. Но близкий человек. Это был мой тренер.
— Ты обращалась к психологу? Проходила терапию?
— Да.
— Результаты были?
— Да. Значительные.
— Что изменилось после терапии?
— Я могла говорить об этом. Рассказывать, как все было. Признала, что в произошедшем нет моей вины. Больше не пыталась покончить жизнь самоубийством. Вернулась в спорт, правда в качестве тренера. Начала гулять с мальчиками: перестала переносить на всех мужчин обиду и страх, но… — тут я запнулась.
— Но боишься секса? — продолжил Артем.
— Да. Я не могу себя преодолеть. Мне становится так страшно, что я даже перестаю дышать, меня как будто бы парализует.
— Какая методика психолога помогала тебе больше всего?
— Самый экстремальный метод. Мой психолог говорит, что она больше не встречала людей, кому бы так помогал «клин клином».
— Да, это редкое явление, — подтвердил Артем.
— Сначала я даже не могла восстановить лицо тренера в своей памяти. Меня пугала даже мысль снова увидеть его. Когда мы проходили этап «прощения», и я пыталась восстановить в голове его черты лица, мне становилось безумно страшно. Я не могла себя контролировать и впадала в истерику. Мы долго топтались на одном месте. Но потом Мария Петровна рискнула предложить самый экстремальный способ — она распечатала фотографию тренера, и я практически жила с ней. Я ложилась спать, положив рядом его фото, ела, поставив фото напротив, делала уроки, глядя на него, и в результате через неделю его лицо казалось мне обычным, ничего пугающего я не видела. Потом нужно было прийти в первый раз после случившегося в бассейн. Я помню, как стояла на пороге этого родного здания, и рыдала в голос: я не могла заставить себя войти внутрь. Тогда мы опять вспомнила этот метод, и я не только вошла, а пошла сразу в ту тренерскую, где он меня изнасиловал. И не просто вошла, а села на ту кушетку, — голос все же немного дрогнул. — И после этого сразу же смогла снова войти в воду.
