- Отпусти ее, Усман. Это не та, которую ты искал, - сказала она спокойным, бесстрастным голосом.
Главарь в непонимании уставился на нее.
- Слышишь, что я тебе говорю, Касумов? Я - Ведьма.
Главарь уже оправился от неожиданности и, вскочив, попытался выстрелить, но оружие дало осечку. Судорожно передернув затвор и пробормотав проклятие, он повторил попытку, но опять тщетно - ударник только щелкнул вхолостую.
- Отпусти ее, и мы с тобой сможем поквитаться, а иначе не взять вам меня.
Равнодушно окинула присутствующих холодным взглядом, остановилась на самом молоденьком и, уперев в него указательный палец, сказала:
- Слушай ты, Макка Дадаев, сын Руслана Дадаева, внук героя отечественной войны Хамзы Дадаева, и запоминай. Сейчас ты возьмешь девчонку и потащишь обратно, до самого расположения отряда. Передашь ее часовым и вернешься домой, там родные тебя заждались. Не твоя это война. Но запомни, если остановишься и выпустишь из рук разгрузку до того, как доберешься до нашей базы, в тот самый момент умрет твоя мать. Веришь мне?
Парень подтверждающе кивнул, судорожно дернув острым кадыком, и как завороженный взялся за разгрузку и потащил снайпера обратно, откуда они пришли.
Усман удивленно проводил его взглядом, но ничего не сказал.
Когда парень с тяжелой ношей скрылся в сумраке темнеющего леса, Тамара оглядела всех боевиков и по ее лицу скользнула еле заметная ухмылка.
***
- Товарищ подполковник! Товарищ подполковник! - в палатку ворвался запыхавшийся солдатик и, встав как вкопанный перед ошарашенным Василевским, судорожно начал хватать воздух, чтоб восстановить дыхание.
- Там, чеченец какой-то приполз ненормальный! Кирюху притащил. А сам бормочет ерунду какую-то и намертво в разгрузку ее вцепился, так что оторвать не смогли. Пришлось Киру из нее доставать. А после того, как майор Лозовой на руках девчонку в медчасть унес, вообще не в себе стал, рыдал и кому-то все время объяснял, что он все выполнил, и просил пожалеть его мать. На расспросы не отвечает и, по-моему, вообще не совсем понимает, где находится.
- С Кирой что? - накидывая на ходу бушлат, кинул Василевский.
- Не знаю. Голова разбита. Без сознания. Сейчас у врачей, - докладывал солдатик, поспешая за быстро идущим командиром.
- А Тамара где?
- Не знаю, товарищ подполковник.
Молоденький чеченец, весь грязный, в разодранном маскхалате, был и правда на грани помешательства. Бессильно привалившись к блоку, размазывал слезы грязными руками, из которых так и не выпустил разгрузку, и разговаривал с темнотой. Добиться что-либо от него не представлялось возможным, и Василевский, от досады только махнул рукой.
