— Я тоже люблю похрустеть, — и ловкие мужские пальцы выхватили у меня из рук оставшийся кусочек.
— А-а-а, куда? — моя рука потянулась следом, чтобы отобрать хрустящую корочку.
— Это плата за испорченный полет, — напротив меня уселся…
Доминик Моне собственной персоной.
— Откуда? Откуда вы взялись? — ошарашенно вытаращила глаза на мужчину. — Как вы меня нашли?
— Вот еще. С чего бы я вас стал искать? Я пришел пообедать. И
кого увидел, когда появился в ресторане? Вас. Я не поверил собственным глазам. Думаю, мерещится. А оно нет. Все явь и быль. Моя прекрасная нимфа, вскружившая голову и одурманившая разум, перед глазами. Только руку протяни и она вот, рядом, — восторженно произнес мужчина, проникновенно глядя в глаза.
От льстивых слов я расплылась, словно воск по древу. Нимфой меня еще никто не называл. Я сразу же пожалела о своей выходке на борту суперджета. И что на меня нашло? Обычно я очень милая и добрая женщина. А тут как с цепи сорвалась.
— Я тоже рада вас видеть. Это провидение ведет нас одними дорожками, не иначе.
Доминик дожевал мою корочку, отряхнул руки и … придвинул мою тарелку.
Этот жест был бы мил, если бы … да, черт с ним, пусть берет.
Первый голод я утолила, а смотреть как ест красивый мужчина с ангельской внешностью это удовольствие недоступное каждой женщине.
Мужчина с виртуозностью мастера расправился с моим антрекотом и моей, замечу, любовно выбранной из десятков таких же побегов, спаржей. То, как он хрустел зелеными ростками, вызывало слюну и слезы умиления. Я смотрела в рот
Доминику и наслаждалась видом.
— А вы разве не будете есть? — спросил у меня мужчина, когда закончил.
— Буду. Вот закажу еще одну порцию и буду. Если вы заметили, то это была моя еда.
— Правда? — Доминик сделал удивленное лицо.
Вот шут гороховый. Ну разве можно смотреть на него и не улыбаться? Чего только стоят его глаза голубые со звездочками на радужке. Я вновь на них запала, чувствуя себя кошкой, нанюхавшейся валерьянки.
— Какой же вы… милый.
— А вы … богиня, — произнес он, кладя свою руку на мою. — Нет.
Фея, спасшая меня от преждевременной смерти.
Стоило мужчине ко мне прикоснуться как я тут же поплыла, как мороженое под майскими лучами солнца. Ушки расправились словно листья лопухов.
— Говорите же … говорите…, - что еда по сравнению с ласковыми словами? Поесть я смогу и в другой раз, а вот послушать… когда еще удастся?
— Мы можем переместиться куда-нибудь в более приятное место, — предложил Доминик.
