– Чего ты там ждёшь? Приглашение нужно?
О нет, он всё это время знал, что я тут. Его лицо растянулось в беззаботной улыбке, такой прекрасной, что я невольно улыбнулась и сама. Он продолжал сидеть с закрытыми глазами, и похлопал по скамейке, приглашая меня присесть рядом. Я подошла и увидела его губы. Внезапно мне захотелось их поцеловать, но я никогда не целовала парней…Якуб внезапно открыл глаза. Я присела на скамейку, в страхе издать какой-нибудь лишний звук.
– Что это?
– Доктор дал мне. Здесь написано что происходит с человеком после смерти.
– Миленько.
– Гжегож сказал, в выходные дни для посещений. К тебе приедет кто-нибудь?
– У меня никого нет, ко мне никто не приедет. Скажу тебе больше-здесь ни к кому никто не приезжает. Если человек попал сюда, то это до конца его дней. А сколько будет этих дней решает сам человек.
– Ко мне приедет мама. Это не заденет остальных?
– Заденет? Скорее, это введёт их в замешательство. У кого-то это вызовет печальные воспоминания, но это пройдёт. Через пару дней все забудут. Но на твоём месте я бы не был так уверен в приезде твоей матери…
– Ты хочешь сказать, я не нужна ей? Хочешь сказать, отдав меня сюда, она таким образом избавилась от меня?
– Да. Это детдом для взрослых, или типа того. Только лимита здесь нет. В обычных детдомах в восемнадцать тебя отпускают к чертям на все четыре стороны, а тут ты живёшь сколько можешь прожить. Закуришь?
– Нет!
Я вспыхнула снова. Держи себя в руках, Ева, тебе ни к чему эмоциональный всплеск. А если меня доводят, что делать? Я не могу сдерживаться, когда задевают за живое.
– Прости, я возвращаюсь к себе в комнату.
– Хорошо, я провожу те…
– Не стоит.
Я выбежала из сада и поднялась на верх. На лестнице я столкнулась с девушкой.
– Ах, извини! Ты, кажется, Ева?
– Да.
Это столкновение и внезапное знакомство вернуло меня на землю и я даже немного успокоилась.
– Я Адриана.
– Привет, Адриана. Красивое имя.
Я улыбнулась девушке.
– Ты идёшь на верх? А не хочешь в музыкальную комнату? Я иду играть на пианино. Послушаешь?
Пианино? Превосходно! Это то, что мне сейчас нужно. Я передумала идти в комнату и пошла вместе с новой знакомой. Мы зашли в просторную залу, что была на первом этаже. Никого не было.
– Сейчас я начну играть, и все сбегутся чтобы послушать. Здесь любят и ценят музыку. Иногда, наш доктор Гжегож приезжает только ради того, что бы послушать как я играю.
Адриана прошла за фортепиано, но играть не начинала, что-то смущало её. Я огляделась по сторонам. Изысканный вкус у того, кто обставлял эту комнату. Тёмно-бардовые ночные занавески на огромных окнах, точно в девятнадцатом веке в бальном зале какого-нибудь английского замка. Камин, в котором лежала большая куча золы. Здесь бывали редко, и камин служил так же – не часто. На каминной полке стояли бронзовые статуэтки. Дама в шляпе, парочка влюбленных, и стройная балерина, изображающая па. Голубая ваза в японском стиле, с засохшими, но всё ещё привлекательными цветами. В углу стоял большой кожаный диван с ярко алой бархатной накидкой. На потолке красовалась громоздкая люстра, в стиле того же девятнадцатого века. Это было похоже на комнату из прошлого, или какой-то портал для возврата к былым временам. Адриана ерзала на стуле. Она была одета в длинное платье, открывавшее её спину, а спереди золотыми пуговицами был расшит корсет, завязывающийся над грудью. Платье было лёгкое, воздушное, но такое элегантное. Волосы были высоко уложены. Слишком аккуратно – ни торчало ни одной волосинки. Адриана у пианино отлично вписывалась в интерьер, создавая неповторимую атмосферу. Вдруг девушка резко повернулась ко мне.
