* * *
Жизнь постепенно начала входить в привычную колею. Учеба днем, вечерние прогулки с Кристан и ночные посиделки с ребятами-зверятами. Увы, но без Роськи… Роська в темное время суток, ходила "в ночное" на выпас, куда трофейные команды сгоняли степных лошадей, по тем или иным причинам потерявших своих седоков. Подглядывать, а тем более подслушивать ее мысли и эмоции никто из нашей компании не спешил…
Я видел, что нравлюсь девушке и она мне нравилась, но юная дракона «не хотела торопить события». Да и мне, честно сказать, торопиться не хотелось. Так что наш «роман» так и продолжался, не переходя ни во что серьезное. Нутром я чувствовал, что именно так и будет правильно, а своим ощущениям я теперь старался доверять. Девушка объясняла мне многие непонятные нюансы из жизни Кланов. Например, отсутствие на улицах мамаш с маленькими детьми. Оказалось, что институт брака отсутствовал практически напрочь. Ячейкой общества, то есть Семьей, для любого человека был… Клан.
Эмоциональная связь с напарником исключала создание еще одной связи, в данном случае с другим человеком у которого другой напарник. Тем не менее, молодые и не очень люди встречались, общие дети рождались и практически сразу попадали на воспитание Клана. Одни матери занимались детьми больше, другие меньше, но сами дети не чувствовали себя брошенными или обделенными. Кроме того, во многих кланах практиковалось воспитание детей вместе с молодняком напарников. Многие из воспитанников уже в юном возрасте образовывали устойчивые пары*.
Свою клановую мастерскую я ликвидировал. На оборудование нашелся хороший покупатель – монетный двор. И мистресс, после консультации со мной, с радостью продала им все за очень приличные деньги. В университете мне выдали под исследования небольшой кабинет, а я на полученные средства постепенно превратил его в лабораторию.
Само собой, что одно из первых устройств, выделенных мне для исследований, оказался тот самый «концентратор». Пришлось его осваивать полностью самостоятельно. Переданная мне с оборудованием подборка научных статей, описывающих его работу, оказалось весьма неполной и очень однобокой. В процессе, я поминал недобрым словом архимага, чтобы ему икалось там, на Горе. Похоже, ложь была его второй профессиональной болезнью, после обмана.
Никакой дифракционной решетки здесь и в помине не было. То есть, я тогда в кабинете ректора Академии нес откровенную пургу, а этот гад аплодировал и поддакивал. Зачем? Не понимаю.
