Пора было возвращаться, и я, прихрамывая, отправился к хижине отшельника.
Нога в месте укуса побаливала, и ощутимо опухла.
Сэмунд встретил меня радостным возгласом.
– Вернулся? Живой? Ну и славно! Грибы принёс? А жвала?
– Ты говорил – маленькие паучки! – я продемонстрировал раздувшуюся голень.
– Так разве ж это большие? – искренне удивился старик. – И потом – я ведь дал тебе палку!
– Да уж, – я поморщился, разглядывая бордовые разводы вокруг следов укуса. – Лучше бы обувь нормальную дал…
– А ты и не просил! – откликнулся Сэмунд. – Но, раз такое дело – пожалуйста!
«Внимание! Задание на сбор паучьих жвал выполнено! Награда: опыт и сапоги из паучьей кожи!»
– Паучьей кожи?!
Сэмунд развел руками. – Чем богаты… Ладно, давай сюда грибы!
Старик тут же высыпал их в котел, не позаботившись даже о том, чтобы счистить хотя бы листья со шляпок.
– Готово! – провозгласил он. Зачерпнув варево, наполнил миску и протянул мне. – Давай, подкрепляйся!
Странно, но теперь варево не выглядело таким уж мутным, и даже пахло приятно. Хотя, возможно, от прогулки по лесу и сражений с пауками у меня разыгрался аппетит.
«Внимание! Задание на сбор грибов – выполнено! Награда – опыт и грибная похлёбка!»
После первой же ложки по всему телу пробежала волна теплоты, и даже нога стала болеть гораздо меньше.
– Ну как? – старик подмигнул. – А ты нос воротил! Воротил-воротил, я же видел! Эти грибы – они полезные, особливо против яда паучьего. А ты и не приметил, что заразу подхватил?
Я нахмурился. – И как я мог ее приметить?
– А ты приглядись получше, – посоветовал Сэмунд. – Да не на ногу смотри, а в себя!
Я послушался совета и сосредоточился, пытаясь вызвать в памяти тот слой реальности, в котором появлялись системные сообщения. Это было похоже на попытку разглядеть невидимый предмет между глазом и другим, дальним объектом.
Значок яда в виде зеленого черепа я увидел практически мгновенно – он, мигая, висел прямо передо мной.
– Глотни еще супчику!
После каждой ложки значок делался всё светлее, и, наконец, исчез совсем.
Нога теперь уже не болела, и на коже нее осталось не следа.
– Здорово! – восхищенно сказал я. – Отличный супец, Сэмунд!
Старик согласно кивнул и что-то сказал, но слов я не расслышал.
– Что? – переспросил я, в недоумении наблюдая, как Сэмунд разевает рот и беззвучно шевелит губами. Его лицо, фигура, а затем – и окружающий меня мир вдруг стали смазанными, серыми, расплываясь в сплошную однородную массу.
У меня снова заложило уши, а, секундой спустя, я уже сидел в кресле, а на меня выжидательно уставились доктор Сельдингер, Генрих Миллер и Макс.
