С 15 июля мы здесь, в Латвии. 100 верст от Риги, у друзей. Одиноко, тихо, заботливо. Не дорого. Здесь царит культ Шмелева. После ужина — вслух (я читаю). Днем — они читают порознь, а я читаю Н<аталии> Н<иколаевн>е вслух Богомолье (в пятый раз, с неиссякающим умилением).
6) Попали сюда на таких условиях.
Мне заказана книга: худож<ественная> критическая. Шмелев, Бунин, Ремизов, Мережковский, Куприн, Краснов, Алданов. Гонорар на стол (небольшой) — проживать здесь по дешевке. Книга уже пишется. Для нее мне необходимо иметь все четыре мои фельетона о Шмелеве. Они у меня пропали (покража! украли портфель в дороге — не рассказывайте об этом другим!).
Дорогой мой! Пришлите мне их на по-держание. Клянусь: верну! Заказным пришлю! Не-обходимо. Шмелев идет первым. Отложил его — вырабатываю Мажесте-из-Мажестик, Иоанна Бунийского. Милый, пришлите! При-шли-те! Верно верну! Верну.
Адрес: Prof. I. Iljin. Latvija. Koknese. Riteri Pakuli.
7) Запоздало торжествуем Ваше великолепное сорокалетие!
Перечитал: Человека, Солнце Мертвых, Чашу; читаю Богомолье, Историю Люб<овную>; перечитал Росстани — как чудесно, какое пенье!
Тут все живут люди, у которых при слове «Шмелев» — лицо начинает лучиться.
8) О Дариньке молчу — ибо сие есть творческое святилище. А для меня молчалище.
Назад к себе — не ранее октября.
Нежно Вас обнимаю. На Кульманов не огорчайтесь. Посердишься — перестанешь, а любить начнешь и конца не найдешь.
Целую ручки Ольги Александровны.
Неужели Вы все лето в Париже?! Господи. Мы так провели прошлое лето в Берлине.
Нат<алия> Ник<олаевна> шлет душевные приветы.
Ваш завсегдашний Иоанн (имя ему).
1935. VIII. 10
Latvija. Koknese. Riteri Pakuli.
И. С. Шмелев — И. А. Ильину <22.VIII.1935>
22. VIII. 35.
La Perniere, Commune d’Allemont, (Isere)
Дорогой друг Иван Александрович,
Осчастливили! Спасибо. Мы здесь с 28 VII (я писал уже Вам отсюда, — открытка? …), пониже прошлогоднего на 100 м, в тишине, у фермы, в долине. Можно отдохнуть, да не отдыхается. И не пишется. Маракую XII главу «Путей» — с ленцой. Надо скорей покончить с этими беспутными «путями». Трудно. То горел, а вот — отгорел, перегорел... — скорей бы точка. Чую — не ндравится Вам. И мне стало как бы не ндравиться... — нет заряда во мне, перекипел. Хочу в Париж, в «холодок», укрыться. Никуда не хожу. Читаю, что найдется. Будущее невесело. Тоска по родному. Хотел бы к Вам, да кишка тонка, даль. Небось по грибы ходите? Половил бы я рыбки, на тихой речке, под лозняком, послушал бы по базарам речь. Все-таки — русская у Вас там природа. Ряпушка и корюшка. И — брусника. Куда бы мне укрыться — от
