— Ёлка, — девушка приложила руку к своей груди.
Ансгару показалось, что он слышал скрежет камней — стена, которой он отгородился от мира, рушилась.
— Йолка, — Гар положил руку на плечо гостьи.
— Ё, — улыбаясь, она накрыла его огромную пятерню своей хрупкой ладошкой, — Ёлка.
Он никогда прежде не слышал этого имени, но был уверен, что оно означает что-то невероятное, прекрасное, как сама любовь.
* * *
Ёля коснулась пальчиком своего носа и услышала — «ахз», к губам — «лоп». Девушка старалась запомнить каждое новое слово, благо незнакомый язык оказался не слишком сложным, местами даже примитивным. С глаголами труднее — сил изображать действия не было, да и мысли уносили Ёлю не в ту сторону. На фоне слепой темноты мелькало лицо Гара — девушка фантазировала. Ей казалось, что он большой, словно медведь, и ещё у спасителя львиная грива — густые, волнистые, тяжёлые волосы — не всякий мужчина с такими справится. Жаль, у Ёлки больше нет её локонов. Больная Ёля превратилась в измученное существо с жиденькими волосёнками и проплешинами вместо прежней шевелюры. Пришлось подстричься. Этот день она вспоминать не любила. После Ёлке начало казаться, что Януш к ней резко охладел. Девушка никогда не видела Яна, но точно знала — он безумно красив. Точёные черты лица, всегда идеальная стрижка, ухоженная короткая борода и очки ему наверняка очень шли. А Ёля… Ёля стала лысой. Она положила ладонь себе на голову и забыла как дышать — длинные волосы на месте. Всклокоченные, запутанные, грязные, но, чёрт возьми, они были!
— Господи… — тихо выдохнула.
Ёля судорожно водила руками по волосам и не верила, что такое возможно. Сколько она в этом непонятном месте, мире — неделю или чуть больше? Не могли они за это время отрасти! Девушка устала от темноты и непонимания, от бесконечной вереницы вопросов и отсутствия ответов. Хотелось обратно в палату. Пусть там пахло смертью и страхом, пусть каждый звук отдавал пустым эхом, но во всём этом есть определённость. Ёля больше не хотела думать, случится приступ страшной головной боли или нет. Пусть случиться, пусть! Это хоть какое-то напоминание о том, что всё вокруг не галлюцинация. Из глаз хлынули слёзы, а через мгновение она уже прижималась щекой к тёплой мужской груди. Огромные ладони Ансгара гладили её спину, Ёлка теряла всхлипы в бешеном бое сердца своего спасителя. «Здесь» у неё нет никого, кроме Гара.
* * *
Сегодня Ёля снова не позволила Ансгару лечь на полу. Она чувствовала себя спокойнее, когда он сопел поближе к ней. Мужчина, как и прошлый раз, устроился в ногах. Он так и не дал ей прикоснуться к своему лицу. Ёлка не понимала, почему спаситель прятался, но, в конце концов, не так уж важно, как выглядит этот человек — ей с ним детей не крестить.
