Одного короткого взгляда хватило девушке, чтобы образ этого чудовища навсегда впечатался в ее память во всех деталях. При этом, спроси ее кто прямо сейчас: «Кого ты видела?», она бы с полной уверенностью заявила бы: «Оборотня».
Хотя на волколака, в смысле, здоровенного прямоходящего волка, монстр нисколько не походил. От шеи до ступней он был человеком. С чудовищно гипертрофированной мускулатурой, темной, будто сильно загорелой, кожей, и абсолютно голый. А вот выше ничего человеческого уже не наблюдалось. Мощную шею венчала голова льва. Настоящего африканского льва, с густой желтой гривой, янтарными кошачьими глазами, черным носом с небольшим розовым родимым пятнышком над левой ноздрей, и пастью, в которую спокойно можно было поместить ее голову.
Больше она не оборачивалась — увидела все, что нужно, да и то, что не нужно, тоже. Страх придал ей сил, и она побежала, кажется, не касаясь ногами земли. Даже когда за спиной раздавался очередной рык человека-льва, каждый раз на метр ближе, она не рисковала посмотреть назад. Боялась, что снова увидев зверя, окончательно потеряет силы и сдастся.
Лабиринт все решил за нее. Вбежав в очередную комнату, Кот увидела, что выхода из нее нет. Сплошные зеленые стены, в которых поверх листьев торчали тонкие, но очень острые на вид шипы — даже спиной к стене не прижаться.
Девушке захотелось свернуться в клубочек и закрыть глаза. Пусть зверь ее рвет, грызет — плевать! Она так устала и совершенно ничего уже не понимала. Тесты? Какие, в жопу, тесты?! Ее похитили только для того, чтобы покормить домашнего питомца. А все проверки, которые были до этого, сводились к тому, сможет ли она обеспечить имитацию охоты.
«Тот, русский, расстроился. Считал, что должно было получиться, но не получилось», — сообщила каким-то чудом еще не отключившаяся от ужаса рассудочная часть сознания.
И тогда она решила повернуться.
Человек-лев стоял в двух шагах от нее. Нависал. Жаркое его дыхание опаляло лицо. Между зубами мелькал розовый кошачий язык. Между ног топорщился возбужденный член.
«Что? — почему-то возмущенно подумала она. — И этот хочет меня трахнуть? Да что же это за инопланетяне такие?!»
Ужас отпустил грудь. Вместо него там возник ком холода, словно ей вырвали сердце, а вместо него вложили здоровенный кусок льда. В голове замелькали какие-то схемы и знаки, которых она никогда раньше не видела и даже представить себе не могла, что они могут значить.
— Убирайся! — заорала она с такой ненавистью, которой никогда не было в девушке по имени Кэйтлин Смирнова.
