Но не считая его настойчивости, мне было действительно с ним хорошо. Иногда мы могли пропустить чашечку кофе на съемочной площадке, или просто немного пройтись. С ним так было приятно болтать, от него веяло каким-то уютом, позволяющим мне расслабиться и быть собой. Он был человеком из моего мира, хоть и притворялся, что с все было иначе, и это давало мне возможность хоть на какое-то время снять лживую маску успешной модели, смотревшей на мир свысока. Никогда не думала, что так важно просто быть собой и болтать с кем-то о мелочах. С Андреем у меня подобного не получилось, быть может, что-то и было возможно, но не после того, что он сделал.
Окрыленная и вдохновленная, я не ожидала, внезапного удара судьбы, разбившего все мои мечты на осколки. Более того, судьба решилась заставить меня по эти осколкам пройти.
Казалось бы, не было ничего странного. Я просто согласилась перекусить с Антоном в кафе днем. Обычный бизнес-ланч с почти коллегой, ведь все же он работал в той области, что и я. Плюс сегодня у него была фотосессия неподалеку. Но я даже не думала, во что это выльется.
Вначале этой встречи Антон принес мне цветы, маленький букетик, но не такой, чтобы его можно отнести к милым дружеским мелочам. Мне нужно было уйти уже на этой стадии либо дать ему как-то понять, что не стоит, но я не тала. Внутри меня все еще жила та самая маленькая девочка, которая так хотела понравиться красивому мальчику, и чтобы уделили ей хоть толику своего внимания. Потом мы заказали обед и Антон предложил скрасить его за деланием селфи. Пусть у него останется фотографии на память. Будет чем гордиться. Почему-то идея мне не понравилась, но я все же согласилась, не хотела его огорчать. Слова «фотография на память» все же резали слух, будто бы он все же решился ехать в Питер.
Мы, как всегда, болтали, Антон искрометно шутил. Но конец обеда испортил весь замечательный день. Вместо обычного чинного поцелуя в щеку, Антон захотел поцеловать меня по-настоящему, я едва успела увернуться. И решила сделать вид, что ничего не было. Увидев мою реакцию, он только сжал руки в кулак и промолчал. На его лице на секунду промелькнула злость, она тут же сменилась фальшивой улыбкой солнечного мальчика. Никаких ухаживаний, никаких подобных знаков.
Как он, вообще, мог подобное сделать, он же знает, что я чужая невеста, он же слышал слова Пьетро. Быть может, мне чего-то и хотелось, но я слишком хорошо понимала, что не могла ничего подобного допустить, на весах слишком многое. И стоит это гораздо больше, чем несколько минут урванного счастья.
