— А вы собственно кто? Дочь Таниной подруги? Или одна из приятельниц Алены? — спохватилась она, выложив немало подробностей о моей и маминой жизни, и этим вопросом. — Я вас раньше здесь не видела.
— Дочь подруги, — ответила я первое, что пришло в голову, сжимая кулаки настолько плотно, что ноги царапали кожу до крови, так что я ощущала боль.
— Татьяну сегодня не ждите, она к тетке вместе с Ваней поехала, чтобы хоть как-то в себя прийти, — сказала соседка и спросила, — На похороны-то придете?
— Когда они? — Было странно спрашивать о собственных похоронах, но сегодня все казалось чересчур странным.
— Завтра в десять на Алексеевском кладбище, — сказала соседка, и решив, наконец, отправиться по своим делам, медленно зашагала вниз по лестнице. А я застыла, отчаянно желая прийти в себя. Во всех смыслах.
Смерть всегда была рядом в моей жизни, готовя пациентов к операции, я всегда понимала, что есть риск, что они могут не вернуться, даже под скальпелем самого опытного хирурга, ведь иногда и врачи оказываются не в силах помочь. Я боялась смерти Вани с самого его рождения, даже раньше чем ему поставили диагноз, мне всегда он казался хрупким и эфемерным, я переживала за родителей, с которыми что-то могло вполне случиться на работе, но я никогда не думала о собственной смерти, да и некогда мне было об этом думать.
И вот теперь я мертва, меня нет. Я легко могла представить, как летящую на огромной скорости машину, как мое тело о столкновения подбрасывает в воздух протаскивает по автомобилю, и я падаю на серый асфальт, уже с переломанной шеей. Но не могла вспомнить, как это было, лишь прокручиваю слова соседки о том, как это случилось, но в моей памяти зияющая дыра.
И сейчас, как никогда, я ненавижу себя. Одно дурацкое банальное желание, загаданное в момент слабости, и это отняло у меня жизнь, мою жизнь со всеми ее проблемами. Но хуже было другое, как мои родители справятся без меня?
Нужно было ехать к тетке, быстрее прыгать в первый же автобус, который едет в пригород, добраться до дома тети, стучать в ворота и кричать, в надежде что мне откроют, и пустят незнакомого человека в дом, и я смогу все объяснить маме. Вот только знать бы что я ей скажу. Как, вообще, возможно это объяснить? И поверит ли мне мама? Последний вопрос отдавался глубокой болью в сердце. Я не знала ответа, и никак не могла найти в себе силы узнать, просто продолжала рассеянно брести по улицам, пока не стемнело, и единственным правильным ответом не осталось отправиться домой. Точнее, не домой, ключей от квартиры родителей у меня не было, зато были ключи от жилья Леры, куда я и отправилась. С трудом, немного поблуждав по району, я нашла нужный дом, вставила в замок ключ и открыла дверь. Квартира была пуста, скинув обувь, я прошла в спальню и рухнула на кровать. Хотелось плакать, но слез не было.
