— Вставай, чаво разлеглась. Всю малину мне испортили, окаянные, — возмущалась баба Тоша, поднимая меня за шиворот с земли и утягивая в дом. — Мужики сами разберутся. Не бабье это дело, на драки смотреть. Только кошака своего отвлекать будешь.
— Он не мой, — возмутилась я, помогая бабе Тоше закрыть дверь.
— Твой, не твой, это вы потом как-нибудь сами решите, — ворчала баба Тоша, доставая плетёную корзину из дальнего угла кухни. Я даже не видела, что она там была, заставленная разной кухонной утварью.
— Что это, бабушка Тоша? — удивилась я, разглядывая все травки и баночки, обнаруженные внутри корзины.
— Ох, сразу видно, что ты барыня из знатных. Это лекарские снадобья, деточка. На целителей тут ни у кого монет не наберётся, — рассказывала баба Тоша, не прекращая выкладывать содержимое корзины. Что-то она вертела в руках и ставила обратно, что-то сразу открывала. — Сейчас придёт сюда Эсфир, хорошо, если на своих двоих, а не на наших с тобой. И нам его латать да выхаживать. У них с Росом давняя вражда, так что миром их ссора не решится.
— А что между ними за кошка пробежала? — спросила я, помогая расставлять баночки.
— Кошка, это ты верно подметила. Одна блудливая зараза, не способная удержать свои трусы на положенном месте, — баба Тоша злилась, вспоминая эту девушку, поэтому я решила оставить тему. Но бабушка продолжила свою мысль сама. — Знаешь, а ведь раньше они дружили. Рос и Эсфир, не разлей вода были. Они спелись ещё котятами. Бегали тут двумя пушистыми комочками, чёрный и рыжий. Потом, когда подросли, никому в деревне покоя не давали, то окно разобьют, то курицу утащат…
Вспоминая шалости Эсфира, бабушка улыбалась. Это так забавно, она вспоминает, казалось бы, плохие моменты, но они вызывают в её сердце радостный отклик.
— А потом подросли, и Эсфир встретил её. Они оба встретили, но парой она оказалась Эсфиру. Тогда и пришёл конец их дружбе. Рос не смог уступить, а может, не захотел. Уж не знаю, что там на самом деле произошло, но с тех пор нет между ними ладу.
В этот момент дверь распахнулась, и в прихожую ввалилось два тела. Сильно израненные, в крови и ссадинах. Они лежали в прихожей, почти не шевелясь и тяжело дыша.
— Окаянные, — всплеснула руками бабушка. — Это ж надо было не только морды квасить, но и магическое истощение заработать, ничего толкового не делая. Вам же с детства, дуракам, повторяют, магия, направленная впустую, опустошает резерв. Что ж вы, бестолочи, не уймётесь никак. Эстель, лечить нам с тобой двоих сегодня. Поди сюда.
